«Афера о градусником» написана Ярославом Гашеком в те времена, когда он отбывал воинскую повинность в Чешских Будейовицах.
При жизни Гашека рассказ опубликован не был. Редакция журнала «Юмористицке листы» возвратила его автору, ответив, что произведение это является «рецептом для симуляции».
Стенографическая запись «Аферы с градусником» была недавно обнаружена другом писателя Франтишком Скрживанеком и опубликована в № 3 журнала «Гост до дому» за 1955 год. Для нас публикуемый ниже рассказ Я. Гашека представляет интерес как первый этюд к сценам в лазарете из «Бравого солдата Швейка» - книги, в которой с жестокой иронией разоблачается прогнивший государственный строй Австро-Венгерской монархии. Эпизодическая фигура пехотинца Дворжака - прообраз Швейка.
Я очень обрадовался, когда мне собственной персоной случилось оказаться в самой гуще необыкновенных событий, разыгравшихся вокруг градусника.
Произошло это в старых казармах, превращенных в резервный госпиталь, в лазарете № 77. Дело было в обыкновенном маленьком градуснике, покоящемся в металлическом футляре.
Итак, счастливый случай занес меня в палату № 77, где мне предстояло коротать время в обществе еще нескольких подданных Австро - Венгерской монархии. Некоторые из них с забинтованными физиономиями молча, с тоской глядели друг на друга. И хотя они казались тихими и присмиревшими, мне удалось уловить на их лицах примечательное сходство с браконьерами баварских границ...
На койке в углу у окна лежал мужчина с громадными усами и страшным шрамом на лбу. Его остановившийся взгляд чем - то напоминал мне взор кающегося грешника, исповедывающегося в убийстве, по крайней мере, двух лесничих. В палату вошел больной, только что пытавшийся уговорить дежурного сбегать за водкой.
- Бинксенгубер раздавил градусник! - раздался вдруг голос санитара.
Все взоры сейчас же обратились в угол, где находился этот ужасный преступник. Он пытался оправдываться:
- Дело было так. Мне нужна высокая температура. А эту неделю все 35,6° - и не больше... И вот я посмотрел на градусник и подумал: «Ах, дрянь ты проклятая, я тебя так прижму, что сразу подпрыгнешь!» А он, сволочь, ничего! Жал я его полчаса, наконец, пришел санитар, полез мне подмышку и вынул какие - то осколки.
Лежащий рядом со мной парень с «катарром желудка», который как раз в этот момент нарезал здоровенные куски копченого сала, ухмыльнулся:
- Хорошо, что ты не баба, а то бы этак всех своих детей во сне передавил.
Мрачное настроение, царившее в палате, начало понемногу рассеиваться.
- А я вот какой случай расскажу, - начал пехотинец Дворжак, в теле которого застряли семь шрапнельных осколков. - Когда я лежал у мадьяр в какой - то Пане - Бане или что - то в этом роде, пришел к нам штаб - лекарь и велел одному парню из Седмиградской, чтобы тот, наконец, всунул куда - нибудь свой градусник. Этот парень, видите ли, стоял у койки на коленях и все время держал градусник в руке над головой. Он воображал, что это какая - нибудь святыня, а когда я хотел отобрать у него градусник, так он принялся кусаться, лягаться и плеваться.
Слушая рассказ Дворжака, все следили, как на него реагирует наш санитар, бывший жандарм, который сидел на кровати и беспрерывно мрачно повторял, что Бинксенгубер - свинья.
Бинксенгубер же грустно твердил, что он не виноват, если у него такая сила... Однажды, поймав пономаря, когда тот лез на чердак к прислуге, он влепил ему всего лишь один раз, но за этот раз отсидел потом восемь месяцев.
- А за градусник ты получишь больше: сейчас война, а это - казенное имущество! - многозначительно сказал лежащий у дверей поляк Кесцена. - Ты в военное время испортил госпитальный инвентарь!
- Езус, Езус! - донеслись до нас жалобные вопли Бинксенгубера. - Что же мы будем делать?
- Я пойду в канцелярию, - решил санитар, - пусть там запишут в завтрашний рапорт, что ты раздавил градусник!
Вернулся он чем - то сильно встревоженный и сразу повалился на стул.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.