Все утро 22 июня его танк стоял в лесу. Он был стрелком-радистом у командира взвода лейтенанта Гончара. Откинули люки, он - справа, лейтенант - слева, и при каждом залпе батареи их с лейтенантом осыпало росой с деревьев.

Когда-нибудь он напишет книгу о том, что видел, о чем мечтал. У него будет время, а сейчас ему некогда. Он пробовал записывать самое интересное, чтоб не забыть. Завел общую тетрадку в клетку. Исписал сорок страниц. В один прекрасный день не выдержал, собрал друзей, прочел.

Друзьям понравилось, но сам он недоволен. Сейчас эти сорок страниц лежат в его кабинете, в трофейном еще несгораемом шнафу фирмы «Теодор Визе и К°». Сверху над его тетрадкой грамоты и никелированные кубки - спортивные трофеи школы.

Он жалуется, что у него буквально нет ни одной свободной минуты. Директорские обязанности отнимают черт знает сколько времени. Вот пришел бухгалтер, надо выяснить, как оформить накладные на молоко. В приемной, он видел, ждут его два родителя (может, что случилось?). А в седьмом классе сегодня ему начинать новую тему - «Крымская война и оборона Севастополя». Тема большая, а отводится на нее один час. Попробуй уложиться.

И все-таки такая работа ему нравится. Сколько лет прошло, но он до сих пор никак еще не может очухаться от своего счастья. Вдруг ни с того, ни с сего начинает биться сердце, и не продохнешь. Хочется остановиться на улице, стоять и улыбаться. Час, два... Ему повезло.

Первый свой бой он принял под Судовой Вишней, недалеко от Львова. Потом было отступление, бои под Киевом, окружение. На всю жизнь он запомнил тот не единожды проклятый день, когда сидел, схоронившись, в жиденьком лесочке под Киевом, а справа, слева шли танковые немецкие колонны. Бензиновый дым, запах горячего металла туманным чадом, вонючим до одури, до изжоги, заползал к нему в лес. Он отпарывал петлицы, рвал все письма, все документы. Все, кроме одного. Он был кандидатом партии. Свою кандидатскую книжку он закопал, вырвал себе первую страничку с фотографией и райкомовской печатью, сложил квадратиком по фотографии, завернул в синюю пятирублевую бумажку и спрятал под стельку сапога.

С этого дня он был окружением. Старосты и полицаи называли его пленным, сердобольные старушки - солдатиком, мальчишки, у которых он выспрашивал, далеко ли немцы, - все так же - товарищем красноармейцем. Он пробивался на восток, к фронту.

Но зима сорок первого была ранней. Как-то сразу вдруг ударили морозы, на проселках стыли лужи. Ночами уже нельзя было спать где придется. А фронта все не было и не было, и не слышно было, чтобы где-нибудь рядом шла война. Он понял: до фронта не добраться, нужно искать партизан.

Свою летнюю шинель с отпоротыми петлицами он обменял на крестьянскую свитку, черный танкистский шлем - на бобриковую кепочку с переломанным козырьком. Теперь он был похож на деревенского хлопца - «специалиста, кому наколоть дров, поправить крышу».

Осенью он изменил свой маршрут, пошел на север, к лесам. У него был компас и физическая карта «Европейская часть Союза ССР» из атласа для четвертого класса.

В конце зимы где-то в Могилевской области он встретил Петю Осабова, бывшего артиллериста, бывшего сормовеного токаря, а тогда такого же окруженца, как и он.

Они как-то сразу понравились друг другу. Познакомились, улыбнулись, помолчали. Конечно, кругом были полицаи и немецкие шпионы, нужно было быть осторожным, держать язык за зубами. Но Петя хлопнул его по плечу, засмеялся.

- Слушай, Паша, у тебя на носу написано, кто ты такой и куда идешь. Я тоже к партизанам.

- Тише ты.

- Чего «тише», я у себя дома. Давай вместе. Они пошли вместе. Вдвоем было веселей. У Пети был слух и голос. Песен он знал без счета, говорил, что умеет играть «на гитарах и гармошках всех систем», но, к сожалению, ничего подходящего под рукой у них тогда не было, и он играл на заборах, на пустых бутылках, на гильзах винтовочных и гильзах снарядных. У него здорово выходило: «Кто весел - тот смеется, кто хочет - тот добьется, кто ищет - тот всегда найдет».

Они ночевали в сарае на околице тихого, затерянного в бездорожье села. Немцев поблизости вроде бы не было. Днем они узнали, что в соседних селах по ночам бывают партизаны. Партизаны приходят из леса. Там, дальше, километрах в двадцати, кончается степь, начинаются дремучие Злынковские леса.

Как они встретились с партизанами, как их приняли в отряд - это длинная история. Им долго не везло. Они ходили из дома в дом, кололи дрова, копали подпол... Обычно работали днем, но однажды их позвали прийти вечером. «Приходите, есть работа».

Они пришли. Их ждали партизаны, все с красными повязками на шапках, все с оружием.

Он показал первую страничку своего единственного документа, Петя достал из голенища комсомольский билет.

Документы не произвели на партизан никакого впечатления.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.