«Всем отдельным элементарным частицам всех организмов свойствен один и тот же принцип развития, подобно тому как все кристаллы, несмотря на различие их форм, образуются по одним и тем же законам».
Элементарной частицей всех организмов - удивительно современно звучащим сейчас именем - зоолог Теодор Шванн назвал живую клетку, но его словам уже более ста лет: они напечатаны в книге «Микроскопические исследования», вышедшей в 1839 году. В ней Теодор Шванн подвел итог полуторавековому труду естествоиспытателей - экспериментаторов, труду, начатому еще англичанином Робертом Гуном, который сквозь линзы первого микроскопа разглядел «целлюлы», то есть «клеточки», словно висящие в пустоте ячейки, из каких состоит кусочек пробкового дерева; труду, начатому одновременно и великим голландцем Антоном ван Левенгуком, который открыл в капле стоялой воды «анималь-кулей», «крохотных зверюшек», открыл в крови, текущей по прозрачным сосудам в хвосте угря, красные овальные тельца с ядрами посредине - эритроциты - и еще многое в том же роде.
В 1839 году в книге «Микроскопические исследования» Шванн сформулировал клеточную теорию - основной закон строения живого мира.
Так было положено начало современной материалистической биологии.
Шванн писал: «Организм возникает по слепым законам необходимости действием сил, которые так же обусловлены существованием материи, как и силы неорганической природы».
Формула была верной, но слишком общей.
Да, молекулы, из которых построены живые тела, сложены из тех же атомов, что и молекулы неорганических веществ. И все-таки жизнь-особая форма материального бытия.
Единство живого и неживого установлено. Но в чем отличие?
Почти полтора столетия биология формулирует ответ на этот вопрос.
Химический состав? В прошлом веке считалось, что носителями свойств жизни являются только белки. Стоило науке создать методы и инструменты, необходимые для исследования химии жизни, формулу пришлось достраивать: «не только белки, но и нуклеиновые кислоты», «не только белки и нуклеиновые кислоты, но и... многие другие биологически активные соединения...»
Отличие живого от неживого нельзя свести к одному лишь признаку. Все особенности жизни: способность расти, способность размножаться, воспроизводить себе подобное, наконец, свойство раздражимости, развившееся в самом высшем, самом сложном проявлении в замечательную способность мыслить, познавать мир и себя самое, частицу этого мира, - все они сплетены воедино.
Пожалуй, с того момента, когда «мыслящая материя» стала познавать мир, более всего бросалась в глаза, удивляла и восхищала людей поразительная целесообразность строения живых существ, их приспособленность к окружающей среде. Еще философы Древней Греции и Древнего Рима предполагали, что не могло появиться на свет сразу такое множество живых существ, столь целесообразно приспособленных к жизни, что современный мир живого-результат развития.
Вот строки римского поэта-философа Лукреция, написанные две тысячи лет назад:
«Не остается ничто незыблемым: все преходяще. Все претворяет природа и все заставляет меняться Тут истлевает одно и чахнет, с годами слабея. Там же другое растет, выходя из ничтожества к блеску.
Много, как видно, должно сочетаться различных условий, Чтобы породы сковать, размножение их обеспечив».
Однако первая попытка сформулировать учение о развитии, об эволюции видов была сделана лишь в начале XIX века французским ученым Жаном Батистом Ламарком.
Ламарк утверждал, что все существующие виды животных и растений не были созданы «творцом» в окончательном варианте за день или за два, как твердила более полутора тысяч лет христианская религия, а сформировались постепенно, в итоге долгого процесса приспособления к условиям окружающей среды. Главная идея учения - идея эволюции - была прогрессивной, ибо наносила серьезный удар по мировоззрению, насаждавшемуся церковью. Однако взгляды Ламарка были все же наивны и идеалистичны.
... Под воздействием условий внешней среды в организмах живых существ происходили полезные приспособительные изменения, которые передавались по наследству потомству - так он представлял себе ход эволюции.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.