Охотничьи рассказы

Я опустил ружье. На том берегу кипела невидимая борьба: хлопали крылья лебедя, летели вверх брызги. Ясно было, что на лебединую семью напал какой - то хищник, и лебедь - отец бился с ним, спасая детей и подругу. Внезапно шум смолк, и, громко курлыкая, лебедь выплыл к выводку. Он долго охорашивался и наконец приблизился к семье.

Смотрел я на гордых красавцев, забыв о гусенке, и думал: «Кто же напал на лебедей? Конечно, не пернатый хищник: я бы увидел его. Скорее всего, лисица вознамерилась пообедать лебеденком и наткнулась на могучую силу лебединых крыльев». Достоверно известно, что ударом крыла лебедь без труда ломает лисе лалы, да и ловкости у него хватает на борьбу с зубастой, увертливой разбойницей. Но, может быть, нападала вовсе не лисица?

Подождав, пока лебеди отплыли подальше, я поднялся. Гусенок куда - то исчез. Очевидно, напуганный шумом, он спрятался в зарослях роголистника. Я решил попытаться выгнать его на воду, но... такой уж это был особенный день! Едва я шагнул вперед, как над берегом, со свистом рассекая крыльями воздух, вихрем пронесся ястреб. Он камнем упал в заросли роголистника, где скрывался гусенок, но, очевидно, промахнулся и взмыл вверх только с перьями в когтях, а потом стал невысоко парить над заливчиком. Незадачливый гусенок вдруг вынырнул почти под самым хищником. Ястреб стремглав ринулся на него. Но поймать гусенка на воде не так просто! Он ловко нырнул под самыми когтями пернатого разбойника и вынырнул чуть ли не на середине озера. Снова метнулся на него ястреб, а гусенок опять булькнул в глубину.

Три раза повторил ястреб свою атаку, но гусенок неизменно успевал нырнуть. Однако было заметно, что он устал, нырял все короче, зато в последний раз вынырнул около самых лебедей, и только тут я увидел их вытянутые, настороженные шеи. Лебеди неподвижно, кучно держались на воде, наблюдая за происходившим. Ни малейшего признака страха не заметил я в их поведении. Видимо, этот хищник был для них не так страшен.

А гусенок, пошлепывая крылышками, подплыл к лебедям и боком прижался к одному лебеденку. Ни лебедь, ни лебедка на этот раз ничем не выдавали недовольства.

Ястреб, упустив свою жертву, по - видимому, не думал больше нападать: защита слишком надежна! Он поднялся выше, сделал круг и полетел к лесу.

«Что, разбойник? Не выгорело?» - злорадствуя, проводил я его взглядом. Мои симпатии были теперь на стороне гусенка.

А лебеди все еще неподвижно держались на воде. Но вот самец тихо курлыкнул и поплыл к берегу. За ним двинулась вся семья и... гусенок.

«Неужели приняли? - удивился я. - Вот уж действительно: не было бы счастья, да несчастье «помогло!»

У тростников, где озеро заросло кубышками, лебеди стали кормиться. Гусенок спокойно плавал между ними, по-утиному вытягивая шею и щелкая клювом. И в тростники они заплыли одной семьей: гусенок между лебедятами...

На другой и на третий день гусенок был неразлучен со своими спасителями.

Усыновили...

«Вот ведь как вышло! - подумал я. - Гусенок благодаря лебедям спас свою жизнь не только от ястреба, но и от моего выстрела. И, кто знает, от скольких бед еще избавит его лебединая доброта! Как жаль, что сегодня я должен покинуть озеро! Так и не узнаю конца этой интересной истории...»

Но мне было суждено ее узнать.

В октябре, когда потянулись к югу косяки гусей и запоздавшие табуны уток, я снова пришел на Лебяжье озеро.

Над береговым лесом летели пять лебедей. Они сделали круг над озером и, плавно снизившись, сели на воду. Гусенка с ними не было. Лебеди, искупавшись, подплыли к тростникам и долго кормились около берега, но их приемыш так и не показался.

А на вечерней заре, проходя береговым лесом, где можно было пострелять рябчиков, я вдруг услышал на озере одинокое гусиное гоготанье. «Быть может, это тот самый?» - мелькнула мысль.

Пробравшись сквозь заросли прибрежных тальников, я всмотрелся в освещенную вечерней зарей гладь озера. Вдоль противоположного берега плыл молодой гусь и изредка кричал свое: «Га! Га! Га!».

«Кого он зовет? Может быть, лебедей?» Как бы в подтверждение этой догадки, лебеди отозвались гусенку из дальней заводи озера. Гусенок сразу поплыл к ним. «Значит, тот самый!» - заликовал я, не зная, почему.

Незаметно подкравшись к этому уголку озера, я, пока были сумерки, наблюдал, как семья лебедей плавала вместе с пасынком. А потом они опять вместе заплыли в тростники.