Мы тебе верим, Светка

- До завтра ждать долго, - упавшим голосом говорит Светка.

- Ну, иди. Извинись только. Ведь одиннадцать...

Маша встречает неприветливо.

- В комсомол хочешь вступить? И так же сухо отвечает:

- Нет у меня анкетных бланков. Кончились.

- Маша! - бледнеет Светка. - Мне обязательно... Тогда я к секретарю комитета треста пойду. К Тамаре Киселевой.

- Успокойся, - говорит Маша и продолжает смотреть на Светку недоброжелательно. - Почему ты именно сейчас, ночью? Разве другого времени нет?

- Я уже давно... Очень давно об этом думаю! А решилась сейчас, - чуть не плачет Светка.

Маша недоверчиво качает головой и упрямо повторяет;

- Нет у меня бланков. Кончились.

Светка решительно встает со стула и выходит, плотно притворив за собою дверь. Но дверь тут же распахивается, и Маша тянет Светку обратно.

- Вернись! Расскажи мне... Почему все - таки в комсомол надумала?

Светка возвращается и долго рассказывает Маше почему. Когда часы показывают уже далеко за полночь, Маша достает из книги чистую анкету, подает Светке.

- Заполняй.

А когда Светка заканчивает писать заявление, сама выводит в графе «рекомендующие» свою фамилию, проставляет номер своего комсомольского билета. Вторую рекомендацию дает Шура Михайлина.

Теперь Светка ждет общего комсомольского собрания. Ждет с нетерпением и беспокойством. Иногда ею овладевает малодушие, и она готова вернуть Маше Хохловой заполненную анкету. Она не очень уверена, что ее примут. Потому что... Ну что она в жизни сделала? Ничего... Только вот нашла наконец друзей. Нашла семью... Настоящую. И сама теперь стала другой. Конечно, этого никому не объяснишь, этого никому сейчас не докажешь... Но она - то хорошо знает, что на душе стало чисто - чисто и больше всего на свете хочется ей стать хорошим человеком. А для этого необходимо - совершенно необходимо! - быть рядом с лучшими, быть в комсомоле. Светка ждет собрания, как большого экзамена, на котором будет проверяться доверие к ней огромного комсомольского коллектива треста. И еще это собрание знаменательно тем, что на нем будет решаться вопрос о присуждении звания бригады коммунистического труда. Есть два претендента: бригада Петра Белоусова и бригада Любы Боевой, тоже штукатурная.

На собрание съезжаются прямо со строительных площадок. Нарядный зал клуба наполняется парнями и девушками, одетыми в комбинезоны и телогрейки. Обстановка деловая, рабочая. Светка смотрит на сцену, видит там за столом президиума Тамару Киселеву и толкает локтем Шуру Михайлину.

- А я ведь о ней думала: «чистенькая»... из конторы. - Светка говорит растерянно и тут же краснеет за свои слова.

Это ее постоянное разделение всех людей на рабочих и интеллигентов теперь злит ее. Тем более, что люди, с которыми Светка дружит, с которыми она вместе работает, не подходят под эти примитивные мерки. Вот хотя бы Петр Тимофеевич Белоусов... Специальность у него рабочая, а знаниями, эрудицией, манерами бригадир штукатуров не уступит интеллигенту. Или девчата из бригады... Учатся, много читают, любят театр, умеют со вкусом одеться, понимают музыку... По культурному уровню их, пожалуй, не отличишь от студенток любого вуза. Только вот по рукам... Руки грубее.

Пока она размышляет, на сцену выходит Ольга Колесова - представительница бригады Боевой. Не отрывая глаз от бумажки, сбивчиво и бесстрастно она говорит о работе белоусовцев. В зале шумят, но постепенно смолкают, начинают прислушиваться, и Светка улавливает отдельные фразы, понимает по ним, что Ольга пытается умалить заслуги ее бригады. Из зала слышатся возгласы недовольства: