Первый блин

Федор Каманин| опубликовано в номере №737, февраль 1958
  • В закладки
  • Вставить в блог

«Фиаско» - слово иностранное и по - русски означает «неудача» или «поражение». Я в то время полагал, что настоящая образованность и состоит в том, чтобы побольше знать мудреных слов.

Сюжет пьесы был крайне несложен. Богатый барин, толстый и здоровый, влюбляется в молодую девушку, тоже богатую, сватается к ней и получает отказ. Вот и все! Видимо, я читал нечто подобное в какой - то из тех книг, что брал у лесничего и лавочников. Иначе нечем объяснить, почему именно такую пьесу я написал тогда. В театре ни я, ни кто - либо другой из наших деревенских сроду не бывал, но по книгам мне было известно, что пьесы ставят в театрах, их играют актеры, а смотрят зрители и что автору, написавшему пьесу, платят гонорар, то есть деньги. Это - то я знал хорошо)

Дня через три я пошел к Телячьей голове за ответом. Пошел один, без Легкого, чтоб не было стыдно перед товарищем.

Телячья голова встретил меня неприветливо.

- Ну, прочел я «пьесу» твою, - сказал он зловещим голосом. - И знаешь, что я тебе скажу?... Ты чем сейчас занимаешься?

- Я... я лапти плету.

- Так, лапти... А отец твой чем занимается?

- Отец ходит в лесосеку, лес рубит с дядей Кузьмой...

- Очень хорошо! Так вот ты и плети лапти пока. А когда немножко подрастешь, будешь в лесосеку с отцом ходить. В писатели же не лезь, не лезь со свиным рылом в калашный ряд! Ты знаешь, кто писатели? Это все ученые люди, дворяне да купцы, есть среди них, правда, и из нашего, духовного звания. А ты кто такой? Мужик! Ну и будь им, мужиком! Понял?

- Да, - говорю я ему. - Но, Афанасий Васильевич, а как же Горький или Подъячев? Ведь они не из богачей и дворян!

- А, ты вон даже про кого знаешь! Так что ж из этого следует? Во - первых, нет правил без исключения, а во - вторых, это самородки, таланты от природы. А ты кто? Ты щенок, вот ты кто! Забери свою галиматью - и марш домой!

Я не помню, как и выкатился из его дома. Мне было стыдно, слезы душили меня. А лотом я несколько успокоился, и меня начало разбирать зло на Телячью голову.

«Ан нет, Телячья ты голова! А вот я буду писателем, подожди только, дай вырасту... И пьеса моя не такая уж плохая, ты сам не понимаешь ничего, недаром тебя прозвали «Телячьей головой». Я вот как пошлю ее в Москву, там как поставят ее л театре, «от ты тогда будешь знать, телячья твоя голова!» - грозился я учителю, шагая домой.

Дома я никому не сказал о своем позоре, а пьесу спрятал в укромное местечко.

III

Мысль о том, чтобы послать свою пьесу в Москву, так крепко засела в моей детской голове, что не сделать этого я не мог. И послал я ее не в какой - нибудь, а в Большой театр. Конечно, можно было отправить и в Малый или в Художественный, но я был уверен, что пьесу мою примут, будут ставить, ну, а уж коли так, пусть, думаю, пойдет она в Большом театре, чтоб ее побольше людей посмотрело... У меня тогда не было представления о том, что такое опера, оперетта, драма, комедия, я думал, что это одно и то же и что в Большом театре ставят любые спектакли. Названия московских театров я узнал из газеты «Русское слово», которая тогда издавалась в Москве. Наш лавочник Волконский выписывал эту газету. Он прочитывал ее, а потом заворачивал в нее селедки покупателям. Мой отец, когда бывал дома, тоже изредка покупал фунт селедок, «рот посолить», как говорила мать.

Пьесу я послал не сразу после разговора с учителем, а позднее, уже весною, когда отец ушел в каменщики. В тот год у нас в соседнем селе открылась почта, я пошел туда со своими тетрадочками спросить, сколько будет стоить, если послать их в Москву. Почтальон положил мои тетрадки на лесы и сказал, что это будет стоить пятьдесят копеек, если послать заказным письмом, и двадцать пять - если простым. Я не понял, что значит «простое» и «заказное»; тогда почтальон пояснил мне: заказное - это такое письмо, которое не должно пропасть э дороге, почта за него отвечает, дает отправителю квитанцию на руки.

- А за простое почта не отвечает, если оно в дороге где и запропастится, - сказал мне почтальон.

«Нужно послать заказным, чтоб не пропало», - подумал я.

Послать! Это легко сказать, а вот как это сделать? Где денег таких мне взять? Я знал, что у матери есть три рубля: отец оставил ей на расход, когда в каменщики уходил. Но даст ли она мне из них такую большую сумму - пятьдесят копеек? Вряд ли. Но иного выхода не было, пришлось заводить разговор с матерью.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.



Виджет Архива Смены