А солдатики в обнимку с путиловскими стоят. Что же это такое происходит? Царица со старшими детьми и с Аннушкой Вырубовой каждодневно могилу дорогого друга горючими слезами окрапывает, а по Петербургу слух - Распутин жив. Убит будто не он, а похожий на него трактирщик с Охты. Говорят, настоящий Григорий скрывается у графини Граббе и даже присутствовал на завтраке у князя Андронникова. Однако вместо Распутина кандидатов в царские советчики появился легион. Губернаторы, предводители дворянства, игумены и игуменьи одолевали предложениями; то в Вологде, то в Сызрани, то в Нижнем Новгороде открывались старцы праведной жизни, изумительной святости. Каждый покровитель пропихивал к трону своего: «Наш вашего святее. Ваш, - говорят, - водку хлещет, а наш восприимет одну святую воду».
И опять верноподданным, благочинным пища для пересудов:
- Смотрите, чем высшие власти занимаются! А в столице даже керосина не стало. А цены? Соль стоит вровень с сахаром. А за хлебом в «хвосты» у магазинов становятся целыми семьями.
В центральных полицейских частях - Адмиралтейской, Коломенской, Литейной - до рассвета горел свет. У подъездов дожидались автомобили, без умолку трезвонили телефоны.
В министерстве внутренних дел у Чернышева моста свет горел весь день, не угасая: в суматохе позабыли погасить. Звенели телефоны, дежурили автомобили. У окон, выходящих на Фонтанку, наготове стояли пулеметы - оставалось только приподнять на широкие, двухаршинные подоконники, ткнуть тупым рыльцем в стекло - и веди огонь по мосту.
По приказу военного министра Беляева, согласованному со ставкой, Петроград выделили в самостоятельный военный округ. Командующий округом генерал Хабалов вместе с Протопоповым лично указали, где еще поставить пулеметы.
Пулеметы стояли по чердакам. На Невском в доме компании Зингер, на башне городской думы, в гостинице «Северной», на Московском вокзале. Пулеметы стояли на Большой Морской, в Главном штабе, на гостинице «Астория», в министерстве финансов и даже в министерстве просвещения.
На окраинах - за Невской и Нарвской заставами, на Выборгской стороне - полицейские части словно вымерли. Туда не только офицеры, а даже простые городовые не смели показываться в форме.
... Сергею Ивановичу Семенову спать в эти дни приходилось мало, но он все же хоть на пару часов, да заглядывал домой. Теперь это можно было делать без прежнего риска. Утром, выходя, тоже не нужно было оглядываться - не ждет ли за афишной тумбой «провожатый». Дворник, и тот, встретив, уже не свистит постового, а торопливо хватается за шапку: чем черт не шутит, вдруг поднадзорного в Думу выберут!
На рассвете 24 февраля Наташа, жившая по приезде в Петроград у Семеновых, ушла за хлебом. Сергей Иванович сквозь сон слышал, как она сказала Вере:
- Мне Степанида Волкова с вечера очередь заняла. Если к шести не приду, - смени.
Она вскоре вернулась и с порога крикнула:
- Хлеба не будет. Бабы лавки громят!
Сергей Иванович вскочил, оделся и побежал на улицу. От рынка у Огородного переулка доносились крики, звон разбиваемых стекол. Потом хлопнул выстрел, за ним другой. Навстречу Сергею Ивановичу бежал человек в штатском. Заметив Семенова, он свернул с тротуара на мостовую. Сергей Иванович сразу узнал в нем помощника начальника сыскного отделения петергофской полицейской части Удальцова, приходившего с обыском к соседям.
- Стой! - крикнул Сергей Иванович и бросился наперерез Удальцову.
Офицер перебежал на другую сторону, торкнулся в ворота, но они оказались запертыми. Тогда, желая отделаться от неожиданного преследователя, Удальцов на ходу выстрелил в Сергея Ивановича, но не попал и остановился, подняв руку с револьвером. Второго выстрела ему сделать не пришлось. Сзади на него навалились выскочившие из ворот парни. Подбежали женщины от рынка, подростки, и сразу образовалась толпа. Пожилая работница в стеганой ватной телогрейке, с корзинкой все кричала на Удальцова:
- Он стрелял! Он! Анну Горшкову ранил. Парни отдали Сергею Ивановичу отнятый у полицейского револьвер и две запасные обоймы с патронами. Он с радостью ощутил холодную сталь и все же спросил:
- Не жалко?
Парни ухмыльнулись и вытащили из карманов наганы.
- Разжились!
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.