- Как ты полагаешь, Хорст? - вдруг спросил он. - Не сходить ли нам туда?

- И тогда вы пошли? - вкрадчиво осведомился комиссар.

Хорст кивнул.

- Кто ещё был при этом?

Хорст смерил своего собеседника взглядом.

- Все те, кто сегодня вышел на демонстрацию и кого вам не удалось заполучить.

- Не дерзить! - прошипел комиссар, но сразу спохватился:

- Послушайте, Снигов, - примирительно сказал он. - Не пойму, что связывает вас с ними. Вы ведь образованный человек. Если не ошибаюсь, накануне получения аттестата зрелости.

Эта фраза смутила Хорста, даже поколебала его уверенность. Мельком вспомнил он ещё об одном случае. Однажды после собрания они возвращались домой. У дверей квартиры Хорста Хайнер остановился и сказал: «Как странно! Отец с матерью познакомились друг с другом на собрании в клубе социалистической молодёжи, где пели эту песню, которую мы слышали сегодня. Теперь отца нет в живых, он погиб на фронте, но мать иногда напевает её».

Хорст чувствовал, что Хайнер, следуя течению собственных мыслей, как бы разговаривает сам с собой. Но он не обиделся на него. В нём самом происходил какой - то необычный процесс и, расставаясь с Хайнером, он сказал: «Знаешь, нравится мне там у вас, ваши товарищи, и...» Других слов он не находил.

Так же и теперь он не находил этого «и», хотя сегодня утром он был очень близок к этому. Ответ на многие вопросы казался ему очень близким, когда он видел перед собой улицы Эссена, запруженные шумной, весёлой, празднично настроенной молодёжью, стекавшейся со всех концов Западной Германии, залитые солнцем знамёна, на которых было написано: «Мы за мир!»

Комиссар подошёл к Хорсту и положил ему на плечо тяжёлую руку. Он почувствовал, что нашёл уязвимую точку и понимал, что только терпение и осторожность обеспечат ему успех.

- Видите ли, вы вступили в запрещённую организацию. Товарищи, я понимаю, но школа не потерпит этого. А ваш отец? Неужели вы хотите причинить ему неприятности? Снигов, нас интересуют члены FDI здесь, в Эссене! Мы раскопаем это осиное гнездо и без вашей помощи. Но мы даём вам шанс. Поверьте, что ваш друг недолго выдержит, когда мы его... начнём допрашивать! Но тогда и вы будете замешаны.

Он вздрогнул, как от удара. «Замешан! - подумал он. - Замешан!»

Хайнер Бранд сидел в той же позе на холодном полу в углу камеры. Вытянув ноги, он не сводил глаз с маленького квадрата окна, сквозь решётку которого просачивался бледный свет. Голова его была словно налита свинцом. «Что они делают там с Хорстом?» Он содрогался при мысли о том, что организация, которая так верила им, может быть предана.

Он видел себя марширующим сегодня рано утром в колонне вместе с друзьями. Хорст рядом, а впереди Моника со знаменем в руках. Всё больше и больше народу вливалось в их ряды, реяли и шелестели на ветру знамёна, над головами плыли гигантские надписи: «Мир! Мир! Мир!». Сердца всех бились, как одно большое сердце, и стоило кому - нибудь запеть, как все сейчас же подхватывали знакомый мотив. Хайнер был счастлив.

И вдруг завыли сирены, раздался тяжёлый топот, на демонстрантов набросились отряды полицейских - удары дубинок, проклятья, стоны. Моника упала. Хайнер хотел помочь ей, но страшный удар кулаком в лицо свалил и его с ног.

Он пришёл в себя в полицейском автомобиле. Сознание медленно возвращалось к нему. Сильно ломило виски, перед глазами плыли круги. Хорст, перепуганный, с побелевшим лицом и с расширенными глазами, сидел рядом с ним. Где - то гремели выстрелы.

Бой часов на ближней церковной башне отвлёк его от воспоминаний. Хорст отсутствовал уже в течение получаса. Наконец приблизились шаги, загрохотал засов, завизжали дверные петли, и кто - то втолкнул Хорста в камеру. Юноша, с трудом переводя дух, в изнеможении прислонился к стене и закрыл глаза.

- Хорст? - Хайнер встал, подошёл к другу: - Ты?..

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.