- Вот так поворот на сто восемьдесят градусов! - сказал наконец Петренко.
- А ещё товарищ называется! Обсудить этот вопрос! - выкрикнул Ведерников и, обернувшись к Осипову, возмущённо принялся ему что - то доказывать.
- Что же тут обсуждать, дело очевидное, - глухо сказал Денис. Он вдруг взял из рук Петренко красное знамя, осторожно поставил его в угол и вернулся на своё место.
- Давно бы пора! - негромко сказал Лосев. - Я всё жду, когда же вы о самом - то главном заговорите. Знамя знаменем, а человек человеком. Вот он перед вами, багер Задоров. Любимец экипажа, «душа корабля», ну и как там его ещё в газете расписали? А так ли это? Такой ли уж он «душа корабля»? Не слишком ли много краски на Задорова наложили? Вот Таня осмелилась, поскребла, а вы что же притихли? Не к лицу это комсомольцам!...
«Начинается... Теперь будет ему проборочка по всем статьям», - сообразила Таня и незаметно вышла из общежития. Дождь перестал, но в воздухе сеялась мелкая водяная пыль.
Не разбирая дорога, Таня побрела к дому.
«Ну, вот и всё...» - думала она. Сама, своими руками развязала последний узелок, который хоть и непрочно, но всё же связывал её с Антоном. Антон никогда ей этого не простит. И не будет у них ни встреч, ни мира, ни радости.
Ничего не различая в темноте, Таня вдруг ударилась коленкой о сваленные в беспорядке брёвна. Вскрикнув от боли, она запрыгала на одной ноге в сторону от дороги, пока не ухватилась за плетень. Прижалась к нему и вдруг заплакала не то от боли в ноге, не то от тоски, сжавшей сердце.
И что у неё за характер! Нет, чтобы смолчать или сказать человеку что - нибудь одобрительное, приятное, расположить его к себе. Всегда её тянет на злые, резкие слова. Кому же она может быть мила с таким нравом?
Таня не помнит, сколько времени простояла она у плетня, и не заметила, как к ней подошла Наташа.
Наташа стала рядом с девушкой. Первой её мыслью было обнять Таню. Но что она могла ей сказать, чем утешить?
- Что же ты до конца собрания не досидела? - спросила Наташа. - Сердце слабое?
- Какое уж есть, - холодно ответила Таня. - Не занимать стать...
- Если интересно, могу информировать, - продолжала Наташа. - Антон получил по заслугам. Предупредили мы его.
- А со знаменем как? - вырвалось у Тани.
- Отказалась наша смена от знамени. Не заслужили дока. Пусть лучше Осипову вручат. Мы письмо об этом будем в обком писать...
- Я так и знала, - горестно вздохнула Таня. - И всё из - за меня. Ой же дурная, глупая!...
Наташа улыбнулась в темноту и положила на Танино плечо руку.
- Нет, ты не такая... Лосев так и сказал: «Молодец! Настоящая комсомолка!»
- Где там молодец! Просто характер у меня противный - всегда на рожон лезу.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.