В эти дни комсорг Тоня Малягина всё чаще думала о судьбе стройки. Десять лет изо дня в день строители поднимали завод - сначала первую очередь, затем вторую, третью. Вместе с заводом здесь, на севере Урала, посреди зелёного моря древней тайги, на берегу Ясной, небольшой, но быстрой горной речушки, вырос новый город - Ясногорск. Город с высокими домами, широкими улицами, просторной площадью, с парком.

Правда, города ещё не найдёшь на карте, да что поделаешь, карты не поспевают за жизнью!...

Строительство подходит к концу. А через Ясногорск, дальше на север, одна за другой уже идут геологические партии, и всем известно: в ста пятидесяти километраж от Ясногорска, на реке Лосьве, найдены богатейшие месторождения. Все уже знают, что там в скором времени начнётся строительство ещё большее, чем ясногорское; недавно туда направилась группа рабочих пробивать трассу к месторождению.

В Ясногорске много разговоров о новой стройке. «С третьей очередью рассчитаемся - подамся на Лосьву...» Так рассуждают каменщики и бетонщики, плотники и арматурщики, электросварщики и штукатуры. Так думала и Тоня, хотя никому пока не говорила об этом, даже матери.

Она обрадовалась, но тут же вспомнила о трудностях на последнем этапе ясногорского строительства. Одна из этих трудностей заключалась в отставании тылов. Кирпичный завод не мог дать столько кирпича, сколько требовали каменщики, выполнявшие по три - четыре нормы за смену.

Нужно было немедленно устанавливать на кирпичном заводе новых три пресса. Но где взять рабочих?

У Тони появилась мысль: сколотить комсомольскую добровольческую бригаду слесарей. Молодёжь механического завода взялась провести монтаж после рабочего дня, в две смены по четыре часа...

С тех пор, как добровольцы приступили к работе, Тоня все ночи проводила на кирпичном заводе. Неполадок оказалось больше, чем можно было ожидать.

Вчера вечером она пришла домой, пообедала и «отела было ехать на кирпичный завод, но почувствовала такую усталость, что насилу добралась до кушетки.

«Ой, разнежились вы, товарищ комсорг, - говорила она себе. - Безобразие. Бить вас некому!...»

- Приляг, Тонечка, - говорила мать. - Посмотри, даже с лица спала...

Тоня решила прилечь, попросив мать непременно разбудить её через часок, если она заснёт.

Мать сняла с неё туфли, накрыло тёплой шалью, но будить пожалела, и Тоня проспала так до утра.

Утром, придя на работу, она узнала, что добровольцы простояли почти полсмены: опять недоразумение с инструментом, потом что-то с электроэнергией... В третьем часу ночи, возвращаясь из конторы, Дмитрий Алексеевич Голубков, парторг ЦК, заехал на завод, поднял на ноги директора, технорука и минут двадцать «подогревал» их...

Днём Голубков вызвал Тоню.

- Извлекай урок, Антонина Петровна, - сказал он спокойно. - Самую замечательную идею можно исказить, если осуществлять её как попало... - заметил он будто про себя.

Она сказала парторгу, что три ночи не уходила с кирпичного завода, что работа шла вовсе не «как попало», и, краснея, призналась, почему она вчера там не была...

Голубков усмехнулся.

Она помолчала, потом оказала с досадой, которую не могла и не хотела скрывать:

- Я, Дмитрий Алексеевич, отлично сознаю, что я ещё слабый, очень слабый руководитель, просто даже никакой...

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.