- Слушаю вас, товарищ армейский комиссар!

Доватор, подтянувшись, слегка пристукнул шпорами.

- Я ознакомился с оперативным планом предполагаемой вами операции. Одобряю. Хорошо придумано. Дельно и остроумно. Сейчас имеется много благоприятных случаев показать своё полководческое искусство.

Букреев внимательно посмотрел на Доватора и одобрительно улыбнулся. По лицу Доватора разлилась радость.

- Вы, Лев Михайлович, именинник, - продолжал Букреев. - Вам надо быстро подготовиться...

- У меня всё готово, товарищ армейский комиссар!

- Ну, к этому вы не можете быть готовы, - возразил Букреев и как бы подчеркнул серьёзность своего довода решительным взмахом руки.

Доватор почувствовал, что член Военного совета сейчас скажет что - то значительное и необыкновенно важное.

- Вы готовы к предстоящей операции, - отчеканивая каждое слово, продолжал Букреев, - но не готовы для участия в московском параде. Вы поведёте на парад сводный кавалерийский полк. Должны быть в Москве через два дня.

Стоявший рядом с Доватором Панфилов поймал рукой его пальцы и крепко сжал их. Доватор почувствовал всю теплоту этого дружеского пожатия.

- Это великая честь вашим дивизиям, честь их командирам! - Букреев выжидательно посмотрел на Доватора и, протянув руку, улыбаясь, добавил:

- Поздравляю. Искренне рад. Людям дайте отдохнуть. Не требуйте внешнего лоска и никакого щегольства. Форма обыкновенная, фронтовая; каски, шинели.

До Волоколамского шоссе Доватор и Панфилов ехали молча. Когда подковы коней звонко застучали по асфальту, Доватор натянул поводья, и высокий конь, стригнув острыми концами ушей, резко взял широкую рысь. Панфилов, надвинув поглубже генеральскую папаху на лоб, пустил своего коня коротким галопом. Сзади, рассыпая подковную дробь, скакали сопровождающие.

На развилке дорог они въехали в заснеженный лес и остановились. Доватору надо было сворачивать на Шапково. Из придорожного кустарника ветерок гнал на шоссе запах дыма. Стучали топоры и позванивали пилы. Оживлённые человеческие голоса, треск валившихся деревьев, гул близкой артиллерийской стрельбы настораживали коней. Взмахивая головами, они беспокойно крутились на месте и требовали повода.

- Перекурим на прощанье, - сказал Панфилов.

- Да, да, - согласился Доватор и ловко выпрыгнул из седла.

Подъехавшие коноводы увели лошадей.

- Парад в Москве. Это будет совсем особенный парад, - снимая тёплые кожаные перчатки, проговорил Панфилов тихим голосом. - Этот парад - уверенность в победе. Уверенность в правоте нашего дела. Ты поедешь и услышишь, как забьётся на Красной площади могучее сердце. А я его здесь почувствую...

Это - сердце армии, сердце советского народа, сердце Родины! А когда любишь её больше жизни, тогда пойдёшь на любой подвиг.

Они помолчали.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.