В полуторатонный грузовик, окрашенный в лягушачью прозелень, Чинаров залез первым. Высокий, в тяжёлых охотничьих сапогах и в брезентовом плаще, нагруженный громоздким треножником и жёлтым ящиком кубической формы, он с трудом перевалился через борт. Треножник он положил на дно кузова вдоль борта, а ящик стал держать в руках на весу между коленями.

Потом неуклюже вскарабкался агроном Анатолий Фролович. Постоянно улыбающийся, с живыми глазами, он ещё в вагоне поезда познакомился с Чинаровым. Отдышавшись, Анатолий Фролович поднял воротник пальто из чёрного с проседью бобрика и сел рядом с Чинаровым.

Последним пассажиром оказалась молодая женщина. Она уселась, откинувшись к боковому борту, держа на широко расставленных коленях ребёнка, завёрнутого в одеяло. Полы лёгкого пальто разошлись, и женщина тщательно пыталась свести их вместе, чтобы закрыть от холода тонкие ноги в жёлтых бумажных чулках. Из-под фиолетового кашемирового платка, сдвинутого почти на самый затылок, чернели волосы, гладко причёсанные на прямой пробор. Из-под одеяла чуть выглядывали смуглая кнопка носа и щёлки глаз ребёнка. Ему едва ли исполнилось и полгода.

Когда все уселись, Умар стал крутить заводную ручку, напрягая мускулы так, что вся кровь приливала к широкому, казахского склада лицу, с приплюснутым переносьем, чёрными блестящими глазами и крупными губами, в разрезе которых блестели крепкие прокуренные зубы.

Всасывая воздух, мотор издавал сиплые звуки и после продолжительных и неоднократных всхлипываний, наконец, затарахтел. Умар залез в кабину, взялся за руль.

Грузовик покатился в степь, оставляя сзади дома станции Чингирлау на железной дороге Уральск - Илецк. Через полчаса всё потонуло во мгле вечера, и машина ехала одна в безлюдной азиатской полупустыне, накрытой взлохмаченным осенним небом.

В кузове было неуютно и холодно. Женщина вздрагивала, прижав к груди заснувшего младенца.

Чинаров бережно держал ящик, возмущаясь всякий раз, когда Умар не успевал объехать рытвину, и грузовик подпрыгивал, подбрасывая пассажиров и пустые бочки, словно мячики.

- Что вы так трясётесь над ящиком? - спрашивал Анатолий Фролович, обращаясь к Чинарову.

- О! - воскликнул геодезист. - Это теодолит, очень точный инструмент, боится сотрясений.

Оставив в покое ящик с теодолитом, Анатолий Фролович начал рассказывать охотничьи небылицы, случавшиеся якобы с ним в разных местностях Союза. Рассказывал он долго и неинтересно, но Чинаров слушал, думая о том, сколько ещё придётся ему, молодому специалисту, встретить в степях и лесах разных людей и выслушать всяких былей и небылиц.

Машина между тем всё катилась и катилась дальше в степь, ставшую совсем тёмной. Свет фар чуть раздвигал темноту, обнажая еле заметную грунтовую дорогу. Изредка в конусные пучки света попадали тушканчики и долго бежали впереди колёс, смешно подпрыгивая на длинных задних ножках. Машину качало, подбрасывало, наклоняло и кружило петлями, и казались бесконечными ночь и путаная дорога.

Неожиданно грузовик резко остановился. Анатолий Фролович прикусил язык, Чинаров выронил из рук ящик с теодолитом, а казашка застонала от ударов бочки, со звоном покатившейся по дну кузова.

Умар вылез из кабинки, отошёл в сторону и закурил.

- Доехали, - сказал он.

- Как? - вырвалось одновременно восклицание у Чинарова и Анатолия Фроловича.

- Застряли... - Умар произнёс это с тем спокойствием, какое присуще деревенским шофёрам во всех случаях вынужденных остановок. - Заехал в низинку... дороги не видать... Покурю, тогда попробуем выехать.

После продолжительного курения Умар забрался в кабинку и дал полный газ. Мотор рычал, колёса вращались на одном месте, выбрасывая комья земли.

- Буксует, - пояснил Анатолий Фролович, хотя это и так было ясно.

Вскоре колёса ещё глубже врезались в землю. Умар снова вылез из кабинки, достал из-под сиденья толстую верёвку и сказал пассажирам:

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.