- Машинерия не понравилась?
- Не понравилась.
Пятый сын покинул барабанный цех.
Здесь кривая огорчений потухает. Начинает восстанавливаться поврежденный аппетит. Пасынок перестает быть пасынком.
Пятый сын пришел в заводоуправление. Он написал заявление, где просил назначить его обжигальщиком. Там удивились.
- Чем тебе так угодила муфельная печь? Зачем бросаешь свой станок?
Пятый сын упорствовал.
- Тебе же невыгодно. Ты же там полнормы не выполнишь. - Пускай. Я и так вместо двух с половиной тысяч пятьсот штук выгоняю.
- Как так?!
И пятый сын рассказал про технику и про себя.
- Ну, нет, - сказал помощник директора, - сейчас пятилетка. Сейчас твой станок еще во как поработает.
Сейчас пятилетка! Потому-то (думал пятый сын) и надо сдавать в рухлядь его старинный давильный станок, а оказывается...
Помощник директора сказал:
- Мы зря машины не покупаем. Мы самое необходимое только... Ты думаешь, я валюту зря перевожу?
Пятый сын этого не думал.
- Ты вот Орджоникидзе почитай, что он про оборудование-то пишет.
Орджоникидзе писал: старое оборудование надо использовать до конца.
И пятый сын взял назад свое заявление.
В зеленой тишине клиник стоит на Пироговской улице завод Электросвет. На втором этаже, в углу стоит давильный станок. За станком стоит человек с кожаной подушкой. Подушка похожа на седло. Человек стоит за станком, зажав правой рукой рычаг. Мотор гонит по кругу трансмиссию. В цех приносят железные кружки № 502. Человек берет кружок и кладет его на форму. Потом он выдавливает из него универсал. До самого вечера бегает по своему сплющенному кругу трансмиссия и до самого вечера ворочается у станка пятый сын. Он ворочается у давильного станка, который еще очень годится.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.