Ее условия

- Не могла, потому что ты всюду следуешь за мной по пятам. И я не понимаю, что тебе нужно от меня?

- Мне нужно договориться...

- Опять сначала! - сказала Лена Глан, остановившись и сделав движение, выражающее безысходную скуку. - О чем еще договариваться? Ведь я тебе сказала коротко и ясно, что ты мне не нужен, что я тебя не люблю, что ты под МОИ условия не подходишь.

- Почему? - глухо спросил Виктор, глядя в землю.

Лена почувствовала крайнее раздражение и злобу против этого человека, который требует объяснений того, чего объяснить нельзя, и она, чувствуя, как в глазах у нее темнеет, стала говорить самые оскорбительные вещи.

- Потому, что ты не даешь мне свободы, а все ходишь за мной, я не могу при тебе позволить себе ни одного свободного движения. Потому что ты... мне противен, как мужчина, понял? - сказала она, наконец.

Виктор остановился. Его лицо медленно побелело. Они стояли на набережной, он - лицом к реке, она - спиной.

- Значит - кончено? - спросил он тихо.

- А для тебя еще все непонятно это?

Он смотрел на девушку молча и видел в ее глазах острую ненависть к себе. И у него вдруг что - то повернулось в том месте, где было сердце, и бросилось волной в голову. Ему хотелось разбить кулаком это злобно смотревшее на него лицо. И вдруг он толкнул девушку в грудь, сказавши при этом: - Так пойди к черту!

Лена, стоявшая на самом краю набережной, метнулась назад, потом хотела отбежать от реки, но Виктор вдруг почувствовал, как новая ударила в голову и в сердце, затуманила мозг одной страшной и острой мыслью.

- Нет, подожди, - крикнул он й, заступив ей дорогу, опять с силой толкнул с набережной.

Лена ухватилась за его рукав, будучи уже на краю берега.

- Я тебе противен? - спрашивал он, держа ее за кофточку на груди.

- Противен... отвратителен! - говорила Лена, задыхаясь от ненависти. Видно было, что ей хотелось от злобы сказать что - нибудь самое злое, самое ядовитое. Она, с растрепавшимися волосами от разгоревшейся злобы, была похожа на пьяную проститутку и все - таки была недоступна и оттого стала противна и ненавистна.

Он вдруг, сам не сознавая, что делает, толкни ее в грудь. Она, держась за его рукав, повисла над обрывом; в ее глазах мелькнул смертельный ужас, а Виктор, опьянев от ненависти, стал бороться с ее руками и отрывать себя. Еще одно мгновение - и он остался на берегу один в этот глухой предрассветный час, а еще через мгновенье послышался глухой плеск воды внизу.

Он, с расширенными от ужаса глазами, некоторое время смотрел перед собой, потом, не взглянув туда, схватился руками за голову и бросился от берега.

IV

Виктор с первым поездом уехал в свой городишко. Это была мучительная дорога. Он боялся выйти из вагона, вздрагивал всякий раз, когда в вагон входил кондуктор или проходил по вагону человек в военной форме с револьвером в кобуре. Он сидел лицом к окну, как будто разглядывая виды, но на самом деле для того, чтобы его лица не видно было и, чтобы его не схватили.

На одну минуту ему пришла мысль: а что из того, если и схватят? Все равно теперь его жизнь кончена: он сам, своими руками утопил любимого человека. Чего ему еще бояться? На что ему нужна теперь жизнь?