Из воспоминаний о борьбе комсомольцев беспризорностью
Это было в 1921 году.
Невиданное по размерам бедствие а Поволжье потрясло без того измученную, только что получившую передышку от изнурительной гражданской войны, полуразрушенную страну Советов. Страшная, костлявая рука голода косила людей, оставляя тысячи беспризорных ребят, сеяла преступность, гнала несметное количество живых трупов по всей Советской земле. Грозные тучи голода сеяли смерть над житницей нашей страны, над молодой республикой Советов, собравшейся с новыми силами пойти на новый фронт - фронт восстановления разбитой, пришедшей в полный упадок, промышленности.
Много сил потребовалось, чтобы победить еще одного врага, более сильного, чем армии буржуазии, более мощного, чем батареи противника, более ужасного, чем зверства белобандитских шаек. Нужна была закаленная в боях выдержка, большевистская расчетливость, безграничная преданность нашей партии.
И комсомол, верный помощник партии, всегда боровшийся в ее штурмовой колонне, бросил свои лучшие силы на фронт голода, ликвидацию беспризорности...
Я был тогда членом городского районного комитета РКСМ и секретарем комсомольской ячейки 26 - й типографии «Мосполиграф».
Комсомольский актив, возвращавшийся с военных фронтов, налаживал свою заброшенную комсомольскую работу. В нашем районе создавались новые ячейки, активисты приступали к изучению высот политической грамотности, дискуссировали вопросы нэпа.
Много у комсомола было тогда забот. В конце трудового дня в типографии шли мы в грязное, забросанное окурками и бумажной рухлядью помещение районного комитета (помешавшегося тогда по Рождественскому бул., д. № 2), где до поздней ночи шли жаркие дебаты. И когда голод Поволжья дал почувствовать себя в Москве, долгими часами мы думали над тем, как помочь, смягчить нависший над страной голод.
Наш район был на незавидном счету в комсомольской среде, ибо состоял он сплошь из советских ячеек. Поэтому нам предложили устроить за счет района интернат для беспризорных ребят, т. к. советские ячейки были более материальны, чем рабочие ячейки...
Интернат - так интернат.
Нашли помещение. Взяли, кажется, человек 40 или 50 ребят. Собрали кое - как денег. Торжественно отпраздновали открытие интерната. Дети почувствовали комсомольскую заботу.
Наша ячейка, как все ячейки Городского района, должны были собрать по разверстке соответствующую сумму для, внесения в интернат. А где и как взять денег? Чем другим восполнить эту разверстку? Деньгам не было цены. Ячейка наша была количественно незначительна, к тому же только что организовалась.
Комсомольцы получали незначительную зарплату, будучи учениками. Поэтому задание райкома многих ребят испугало. Правда, зная наше положение, райком хотел было отменить разверстку для нашей ячейки, но наша комсомольская совесть этого не позволила.
- Мы должны перевыполнить разверстку, а не отказываться, - ответили ребята на собрании тем, кто сдрейфил.
Но слова остались словами, а факт был налицо: денег у ребят не было, и контрольная цифра райкома не выполнялась.
Что делать? Ни кружка, ни клуба у нас не было. Никаких лотерей мы придумать не смогли. Пустить подписной лист среди рабочих типографии нам было неудобно, и мы бродили в потемках, не находя выхода.
Правда, мы с яростью бросили свои силы на другой участок, мобилизовав, чуть ли не всех ребят в распоряжение Нона, для сбора помощи голодающим среди населения, для изъятия ценностей и т. д., но разверстка оставалась не выполненной.
И вот на помощь нам пришла блестящая идея.
В один из вечерен, когда ячейка была вся в сборе в неизменном красном уголке, походившем своим видом на чулан, ребята делились дневными приключениями по сбору ценностей.
- Что смеху - то было, когда мы приехали сегодня к одному попу! - рассказывал Леонид Киселев, теперь работающий, кажется, в типографии «Известия». - Он хотел вместо помощи заставить нас помолиться за усопших православных, но мы его расшевелили. А у него оказался целый склад муки, крупы, сахару и т. д.
Ребята смеялись, маленькая печка - «буржуйка» плаксиво дымила, картошка, запекавшаяся в дровах, игриво потрескивала.
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.
Из писем старого комсомольца к новичку