Что я знал о Чехословакии перед поездкой в эту страну? Огорчительно мало. Знал, что есть оружейные заводы Шкода и богемское стекло. Туманно представлял себе обувного короля Батю, который погиб вслед за Крейгером в самые грозные годы кризиса.

Учитель пения, учитель латинского языка, садовник - вот удержанные памятью типовые фигуры чехов в дореволюционной России.

Я знал о композиторе Сметане, не слышав его произведений, и часто слышал «Славянские танцы», не зная, что их автор - чех Дворжак.

Помнил пьесу Карла Чапека о механическом человеке - роботе и страницы книг Ивана Ольбрахта о карпатских разбойниках. И, конечно, знал Швейка.

Но облик первого протестанта Европы, магистра Яна Гуса, сожженного папой на костре, был бескровен и схематичен в памяти до тех пор, пока не побывал я в Праге.

Надо было увидеть доселе по - средневековому кривые и узкие улочки старой Праги, кишащие мелкими торговцами, завитки старинных церквей и палаццо, пороховые и предместные башни, расписные своды университета, самого старого в Центральной Европе, где Гус был деканом; надо было, чтобы скромная железнодорожная станция Табор напомнила своим названием о грозном революционном движении таборитов - бедноты, вслед за Гусем обратившей свою ярость не только против католической церкви, не только против короля - иноземца, но и против своих собственных панов. Только тогда Гус и его эпоха, давшая первый толчок реформации и крестьянским войнам в Западной Европе, встали во весь свой рост.

Пребывание в стране было для меня университетским курсом. Из города в город, из улицы в улицу, от человека к человеку я переходил как с факультета на факультет.

Узнавать страну, рассматривая ее в пространстве и времени, было увлекательно.

В топорах и баграх лесорубов Прикарпатии и Татр узнавалось то примитивное оружие которым полтысячи лет назад революционные табориты разили папу, императора, панов.

А над лесами этими и реками, несущими плоты к Дунаю, шли самолеты - оружие сегодняшней Чехословакии, окруженной фашистскими соседями и обязанной зорко стоять на страже своей самостоятельности и дела мира.

История этой страны полна величайших контрастов. Это воистину «страна - перекресток», по которой пролегли дороги различнейших стихий, племен и укладов. Здесь проходил берег первобытного теплого моря, от которого остались окаменелые леса тропических араукарий. Здесь поработали вулканические силы, напоминанием которых до сих пор являются горячие гейзеры всемирноизвестных курортов, как Карлсбад (который так часто в романах своих упоминает Тургенев).

В ледниковый период глетчер, покрывавший Европу, остановился у гор, окаймляющих Чехословакию, и у подножья этого ледника кочевал пещерный человек, чей череп лежит в музее города Брно. Здесь откапывают мамонтовые и носорожьи кости рядом с кремневыми наконечниками копий, которыми человек тех времен убивал этих животных.

Через эту страну шли легионы Римской империи, увязая в ее лесах. Эту страну вытаптывали гунны, двигаясь на запад. В стенах городов до сих пор сидят ядра времен турецких нашествий. Дворец Валленштейна в Праге напоминает о временах опустошавшей всю Восточную Европу тридцатилетней войны, когда чехословацкими землями проходили с севера шведские армии.

Но страшнее этих налетов была мучительная, длившаяся триста лет германизация этой страны австрийской династией Габсбургов.

Двести лет чехословаки не имели даже собственной азбуки.

Лишь за последние сто лет они вновь возродили свою национальную культуру, достигнув мирового уровня в области музыки и литературы. Вспомните хотя бы «Бравого солдата Швейка» Ярослава Гашека!

Мы знаем, что в капиталистических странах вообще очень сильны социальные контрасты: лохмотья бедноты соседствуют здесь с необузданностью роскоши.

Но Чехия особенно богата контрастами, потому что в ней перемешаны разные эпохи и живут племена, различные по национальному характеру.

Взять хотя бы ее запад и восток. Между ними расстояние не только в тысячу километров, но и в несколько веков.

Восток - горные ущелья, пастушество; примитивное, изнурительное ремесло, как у плетельщики корзин. Запад - высокая техника и такие уники, как, например, изображенный на снимке руль величайшего океанского парохода «Нормандия», откованный на заводах Шкода.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.