Молясь, остря, весь преданный причудам,

То ловкий шут, то демон, то герой,

Суворов был необъяснимым чудом...

Байрон Лев в сраженьи - после битвы,

Дома, петухом кричал. И. П. Клюшников

За великим полководцем водились многие странности. Его считали большим чудаком и оригиналом. Его загадочные поступки вызывали удивление и поражали окружающих. Это был «человек - иероглиф», как назвал его однажды англичанин Клинтон, человек - загадка. И многие ломали себе голову, пытаясь разгадать загадочную натуру Суворова: «Зачем такому великому мужу показываться чудаком?»

Один генерал, соратник великого полководца, хорошо знавший его в течение тридцати пяти лет, как - то ответил на это:

- Он решился быть единственным, ни на кого не походить. Для сего пробежал он прежде обширное поле истории, всех веков; вы видите, с каким вниманием читает, слушает, твердит он биографии всех великих мужей, хвалит примеры их влияния; но для своей славы прокладывает он новую, дотоле неизвестную тропу.

Кое - кто из окружающих пробовал получить разгадку от самого Суворова. Его адъютант однажды спросил Александра Васильевича, чем объяснить его чудачества, что они означают.

- Ничего, - ответил Суворов. - Это моя манера. Слышал ли ты о славном комике Карлене; он на парижском театре играл Арлекина, как будто рождён Арлекином, а за кулисами, в частной жизни, был пресерьёзный и строгих правил человек. Ну, словом, Катон!

И, чтобы кончить, очевидно, неприятный для него разговор, Суворов поспешил отослать адъютанта с поручением.

В другой раз, много лет спустя, чтобы отделаться от назойливых приставаний своих приближённых, Суворов сказал:

- Вы хотите меня знать? Я вам себя раскрою: меня хвалили цари, любили воины, друзья мне удивлялись, ненавистники меня поносили, при дворе надо мною смеялись. Я бывал при дворе, но не придворным, а Эзопом, Лафонтеном: шутками и звериным языком говорил правду. Подобно шуту Балакиреву, который был при Петре Первом и благодетельствовал России, кривлялся я и корчился. Я пел петухом, пробуждал сонливых, угомонял буйных врагов отечества. Если бы я был Цезарь, то старался бы иметь всю благородную гордость души его, но всегда чуждался бы его пороков, - и с усмешкой он обратился к своему адъютанту; -

Запиши это для истории.

Князь Потёмкин беспрестанно добивался попасть к Суворову на обед. Тот всячески отделывался, но всё же ему пришлось пригласить светлейшего со всей его многочисленной свитой.

Суворов вызвал к себе искуснейшего метрдотеля Потёмкина - Матоне - и заказал ему великолепный обед, «не жалея денег». А для себя отдельно заказал своему повару Мишке приготовить два обычных блюда.

Обед удивил даже Потёмкина. Но сам Суворов, кроме своих двух блюд, под предлогом поста и нездоровья ни к чему не прикоснулся.

На другой день, когда метрдотель принёс ему счёт более чем на тысячу рублей, Суворов написал на нём: «Я ничего не ел» - И отправил к Потёмкину.

Тот заплатил и оказал:

- ДОРОГО стоит мне Суворов!

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.