- Двинулись в атаку.

Ворошилов откашлялся, взглянул на часы, нагнулся вперед в нетерпеливом желании скорее увидеть, узнать. Сталин молчал. Лицо его было сосредоточено, глаза зорко прищурены.

И вдруг воздух и земля дрогнули от чудовищного грохота двухсот царицынских орудий, ударивших одновременно, секунда в секунду. Степь озарилась бесчисленными вспышками неслыханного залпа. Далекая равнина - там, за станционными строениями, где шевелилось и поблескивало что-то живое, огромное, накатывающееся волнообразными рядами, - сразу вся задымилась и закипела. Над полем поднялись черно-желтые клубы разрывов и затянули его дымной пеленой.

Степь превратилась в гигантский бурлящий котел.

А царицынские пушки все так же беспощадно били и била по заранее намеченной, выверенной цели.

Не было слышно отдельных выстрелов и взрывов снарядов - канонада слилась в общий, непрерывный гул.

Такова была та встреча, что приготовили Сталин и Ворошилов для белоказаков.

Машина замедлила ход.

Красноармейцы, артиллеристы, стоящие в резерве вооруженные рабочие оглядывались на автомобиль. Приехавших узнали.

- Ура-а! - закричал кто-то, взмахнув картузом, и вырвавшийся из самого сердца крик загремел и раскатился по равнине, подхваченный сотнями голосов.

Со всех сторон к автомобилю кинулись красноармейцы. Размахивая шапками, теснясь и толкаясь, они бежали рядом с машиной. Они окружали ее плотным кольцом.

Едва приехавшие вышли из автомобиля, как к ним, запахивая расстегнутую шинель, подбежал взволнованный, сияющий Кулик. Вытянувшись, тяжело дыша, он доложил Сталину о выполнении приказа.

- Неприятель никак не ожидал такого сюрприза! - возбужденно рассказывал начальник артиллерии, шагая рядом со Сталиным и Ворошиловым. - А ведь как, подлецы, наступали! Развернутым строем, с барабанами. Будто на параде. Зато теперь дуют без оглядки...

По мере того как орудия переносили обстрел вглубь, создавая огневую завесу в тылу разгромленного, бегущего без памяти противника и отрезая ему отступленье, постепенно открывалось совершенно неузнаваемое поле боя. Дымящееся, развороченное, изрытое глубокими воронками от снарядов, оно было покрыто телами офицеров. Первые шеренги наступавшей офицерской бригады так и полегли рядами под косой смерти. Вдали, сквозь редеющую мглу дыма и пыли жалко мелькали отдельные, панически бегущие фигурки.

Атака белых была блестяще отражена. Однако у казаков еще оставалась возможность уйти из-под беспощадного обстрела, перестроиться и попробовать снова броситься на Царицын.

Теперь настало время для окончательного разгрома врага. С севера, по кольцевой ветке, подошли бронепоезда, остановились на пути и стали бить орудийным огнем. Справа и слева, с флангов, вырвались вперед за линию окопов грузовики с пулеметами, врезались в гущу смешавшихся белых и начали расстреливать их в упор.

Воодушевленные пехотинцы с винтовками наперевес бросились преследовать бегущих казаков.

- Пойдемте, посмотрим, - предложил Сталин, смахивая платком пыль с лица и вглядываясь в степную даль, где еще трещали выстрелы.

Тонко и вкрадчиво свистнула над его ухом пуля, за ней другая. Кулик предложил подняться на железнодорожную водокачку, превращенную в командный наблюдательный пункт. Оттуда-де лучше видно, уверял начальник артиллерии. Но Иосиф Виссарионович в ответ бросил на него хитрый, смеющийся взгляд:

- Нет, мы с Ворошиловым хотим быть пониже да поближе. Правда, товарищ Ворошилов?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.