– Через месяц после прибытия, – вспоминает Цверман, – мое подразделение было расформировано. В живых остались немногие. В приказе по этому поводу, наверное, было написано: «Ввиду понесенных потерь...» Многие, кому сулили железные кресты, получили взамен березовые на могилах, а другие, как и я, – русский осколок на память. И хотя врач сказал, что он сидит где-то в предплечье, у меня всегда такое чувство, будто он сидит глубоко в моем сердце...

Я интересуюсь, есть ли у Цвермана фотографии тех далеких дней, о чем говорят уцелевшие под Москвой его однополчане.

– Где-то есть, но скажу вам откровенно: я сам неохотно смотрю на них, а другим показывать и совсем не хочу. Зачем вспоминать о позоре? А собираться с однополчанами мы собираемся раз в год, часто тут, в моем ресторанчике. Но никогда я не видел, чтобы мои камерады надевали форму или гитлеровские награды. Среди нас ни один не берет в руки даже охотничьего ружья. Хватит, настрелялись...

...Мы выходим в темноту. Цверман впереди размашисто шагает и освещает путь фонариком.

– Личная жизнь у меня как-то не сложилась, многое было отнято, исковеркано, украдено этой безжалостной и страшной войной...

В корпункт в Кёльне я приехал через два часа – ровно в десять. По третьей программе западногерманского телевидения показывали фильм о сражении под Москвой. Многосерийная карменовская эпопея «Великая Отечественная», несмотря на все преграды, пробилась на голубой экран ФРГ, вызывая сотни вопросов у тех, кто об этом периоде германской истории знает лишь по извращенным версиям школьных учебников.

Как и предыдущие телепередачи этой серии, фильм сопровождался комментарием. Это дополнение родилось после обвинений правой прессы в «потворствовании советской пропаганде», «искажению истории», «оскорблении чувств немецких солдат» и т. д. Ответственные за показ фильма разыскали участников войны, журналистов, историков, роль которых сводилась к тому, чтобы воспрепятствовать страшной угрозе: не дай бог, что-то из правды о войне осядет в голове бюргера.

На этот раз в объективе телекамеры был Йоханн Адольф граф фон Кильмансегг. Живущий в Шварцвальде на пенсии генерал, бывший командующий войсками НАТО в Центральной Европе, в годы войны сам в чине майора танковых войск был участником операции «Тайфун».

– В этом фильме, – начал он неожиданно, – я не вижу несоответствий в оценке как хода, так и значения битвы под Москвой... Она была поворотным пунктом войны.

Указка в кадре поползла по тогдашней линии фронта, останавливаясь на секунду у кружков городов: Ржев, Гжатск, Ельня, Вязьма...

Весной этого года группа социологов Гамбурга показала в ряде массовых аудиторий фильм «Незабытая война» (под этим названием в ФРГ идет «Великая Отечественная») и затем опросила две тысячи человек. Результаты:

– половина опрошенных в возрасте от 30 до 55 лет не могли сказать, с какого и по какое время третий рейх вел войну против Советского Союза;

– только каждый десятый назвал главным условием победы, над Гитлером «яростное сопротивление советского народа» и «решающее превосходство СССР в военной области». Остальные по-прежнему верят в легенды о «генерале Зима» и списывают почти все на «роковые ошибки Гитлера» да на русские морозы;

– лишь шестая часть опрошенных из возрастной категории 30 – 55 лет знала, что советский народ в минувшей войне потерял 20 миллионов человек.

...Мой собеседник из Лохмюле не смотрел этот фильм карменовской киноэпопеи: из предложенных двадцати фильмов гессенское телевидение решило показать своим зрителям только пять.

Помню, когда мы прощались, он сказал:

– Как другие – не знаю. А я лично никогда не забуду трагедию войны. И я мечтаю встретить на моем первом и последнем рубеже Восточного фронта своего одногодка, который был там, по ту сторону Угры, мечтаю, что мы протянем руки друг другу. В моей стране много пишут, что мы уже перестали быть врагами СССР, но еще не стали друзьями. Стать надежным партнером, добрым соседом – разве это не благородная миссия? Я – за эту цель.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.