«Аполло» идет в чужие воды

– Значит, по вашему мнению, экономическое давление на Португалию отпадает?

– Не нужно быть столь категоричным. Этот рычаг мы не сбрасываем со счетов, но он будет рычагом вспомогательным, второстепенным. Например, можно попробовать провести операцию «Стимулирование недовольства». Суть ее очень несложна. Не помню точно, но, кажется, месяца три или четыре тому назад мне дали на просмотр бумагу, где говорилось о выступлении рабочих одного из наших португальских предприятий. Это, как обычно, набившее оскомину требование о повышении зарплаты. Все желают меньше работать и больше получать за безделье. Как правило, я категорически запрещаю давать мне на просмотр такого рода бумаги, но здесь был особый случай, когда наш представитель приложил к бумаге свое особое мнение, в котором просил, в виде исключения, разрешить пойти на прибавку зарплаты ради укрепления позиции какого-то министра из кабинета Марселу Каэтану, который выступал участником переговоров рабочих с нашей дирекцией. Конечно, я наложил отрицательную резолюцию. К чему я клоню? Безусловно, сейчас в Португалии пройдет волна требований о повышении зарплаты, а государственная казна, как я знаю, пуста. Наши предприятия такая волна не минует. Как нам следует поступать? Рабочие станут добиваться повышения зарплаты на 40 процентов, а мы увеличим им зарплату на 240 процентов. Подумаешь, что значит для нас, для ИТТ пять или десять миллионов долларов! Тогда на других предприятиях тоже станут требовать увеличения зарплаты в два с половиной раза. Новые власти не в состоянии удовлетворить подобные абсурдные требования. Начнется недовольство новым режимом, столкновения, забастовки. Мелкие и средние предприятия станут лопаться, как мыльные пузыри. А дальше вы лучше меня знаете, что нужно будет предпринимать, какие рычаги пускать в ход.

– И самое время начинать именно сейчас, когда в стране царит полная, на мой взгляд, неразбериха.

– Считайте, что администрация ИТТ в Португалии начнет проводить операцию уже со следующей недели.

Генин сделал пометки, раскрыв лежавший на столе бювар.

– Как будто, – довольным тоном произнес он, – мы обсудили интересующие нас проблемы. Когда вы думаете вылететь из Брюсселя?

– Сегодня же вечером, – ответил Уолтерс.

– Жаль. Завтра днем я вылетаю в Нью-Йорк своим самолетом. Очень был бы рад, если бы вы смогли составить мне компанию.

– К сожалению, на утро в Ленгли назначено важное совещание, на котором мое присутствие необходимо.

Вернон Уолтерс поднялся с кресла. Генин тоже встал, проводил гостя до двери и, дружески потрепав Уолтерса по плечу, пожелал ему мягкой посадки в Вашингтоне.

Удобно расположившись около иллюминатора, Уолтерс накрыл ноги пледом и, подложив под голову пару маленьких подушек, откинул спинку сиденья до упора. В первом классе он оказался единственным пассажиром. Нажал кнопку вызова стюардессы. Попросил принести последний номер «Интернешнл геральд трибюн» и двойную порцию виски со льдом.

Как и следовало ожидать, никаких новых для Уолтерса информации из Португалии в газете не было. Интересно, чем занимается в данный момент Окун? Сейчас в Лиссабоне восемь часов вечера. Наверно, сидя дома, тоже пьет виски.

...Уолтерс не угадал. Окуну было не до виски.

Тихая, крутая улочка Дас Прасас за все долгие годы существования никогда не была столь многолюдна, как в то утро 22 мая. Грузовик с автоматчиками, въехав в нее, остановился около дома под номером 13. Спрыгнув с машины, вооруженные солдаты вошли в подъезд и открыли дверь, возле которой висела табличка «Ажинтерпресс».

Не прошло и минуты, как возле дома столпилось около сотни зевак. Одни утверждали, что в «Ажинтере» обнаружили склад оружия. Другие клялись, что видели своими глазами, как солдаты, войдя в помещение, набросились на двух до зубов вооруженных мужчин и стали связывать их. Как обычно бывает, слухи не соответствовали истине.

конечно, никакого склада оружия в «Ажинтере» не было. Солдаты же прибыли, потому что из арестованных агентов ПИДЕ, содержавшихся в крепости Кашиас, несколько человек, давая показания, упоминали агентство «Ажинтерпресс», которое, по их словам, действовало в полном контакте с ПИДЕ и выполняло задания охранки. Такие признания невозможно было оставить без внимания. Комитет по ликвидации ПИДЕ распорядился провести обыск в агентстве, расположенном в доме 13 на улице Дас Прасас. Тут же была выделена группа автоматчиков под командованием лейтенанта Мониза Матоса, немедленно выехавшая для выполнения задания.

Закончив обыск, лейтенант Матос приказал погрузить все обнаруженные документы и другие вещественные доказательства в грузовик и вернулся в форт Кашиас. Там часть конфискованного имущества сложили в небольшую комнату на первом этаже и закрыли на ключ, а досье, папки с вырезками и архив свалили в большом зале около лестницы.

Вечером того же дня майор Абрантеш Серра поручил лейтенанту Кошта Коррейа провести инвентаризацию и внимательно изучить привезенные документы.

Естественно, журналисты – дотошный народ, и, еще когда обыск был в полном разгаре, человек десять репортеров и фотокорреспондентов уже толпились у дверей «Ажинтер», безуспешно пытаясь пробраться внутрь и получить самые свежие новости из первых рук. Убедившись в бесполезности своих попыток, они принялись опрашивать жителей дома, публику, столпившуюся на тротуарах, и одна из вечерних газет успела дать в номер на первую полосу сенсационное сообщение: «Раскрыто шпионское гнездо! Под вывеской «Ажинтерпресс» скрывалось отделение ПИДЕ!».

На самом деле все обстояло гораздо серьезнее. Под вывеской «Ажинтерпресс» скрывался филиал международной неофашистской организации «Порядок и традиция», в уставе которой говорилось, что целью ее является борьба с коммунизмом во всем мире. Конторы «Ажинтерпресс» имелись в Бонне, Женеве, Стокгольме, Риме, Тель-Авиве, Вашингтоне, Буэнос-Айресе, Тайбее, Сайгоне. В Сайгоне оно действовало под непосредственным руководством обосновавшейся здесь Всемирной антикоммунистической лиги, находящейся в ведении Центрального разведывательного управления США: В Сеуле «лига» абонирует почтовый ящик 7173 и расположена в. здании Фридом сентер.