Макс Линдер и Фильдеперс

В газете «Правда» появилось письмо крестьянок Мелитопольского округа (УКР ССР) к ленинградским и другим рабочим механического производства обуви. Вот оно:

«Товарищи рабочие!

Мы просим вас изготовлять крепкую и удобную обувь для нас, женщин села степных районов. Мы просим обувь на низком каблуке. Обувь с высоким каблуком, какую вы нам даете, не позволяет нам свободно ходить, - мы быстро устаем, измучиваемся и заболеваем. Мы раньше и не знали о тех женских болезнях, к которым приводит ваша обувь. Часто муки, причиняемые высокими тонкими каблуками, настолько велики, что мы и в холодные дни на работе или в дороге вынуждены бываем ходить босыми и болеем из - за этого. Если же на работе перетерпим все эти страдания, то домой приходим совсем разбитые.

Высокий каблук увечит нас, мешает нам строить новую жизнь, и поэтому просим вас, товарищи, освободите нас от этого рабства моды!

Группа селянок».

Но невзирая на такие письма, мало - помалу исчезает «немодная» обувь без каблука и появляются туфли на четырехсантиметровом каблуке. Резинотрест, который должен подгонять свою продукцию к обуви на низком каблуке, выпускает калоши и ботики, приспособленные преимущественно к высокому каблуку. В окнах «Мосторга», «Коммунара», «Гума» восковые красавицы пленяют прохожих удлиненными подолами нелепых, хвостатых платьев.

... В Мосторге все самое модное приобрел...

Универмаг всегда немного похож на вокзал. Те же людские приливы и отливы, неизменная торопливость, неизменная озабоченность, те же свертки в руках и гудки автомобилей за окном, напоминающие прощальные гудки отходящего поезда.

Синие сумерки прожжены золотом витрин, желтое масло огней невольно притягивает толпу и задерживает ее у прозрачных стекол.

В этих огромных зеркальных окнах выставлено все нужное для того, чтобы одеть «по моде», снабдить полным инвентарем - от подтяжек до вилки - и даже накормить человека.

Топорщатся крахмальные груди рубашек, струится шелк - лиловый, белый, розовый, чуть колышутся от дуновения вентилятора легкие, пышные платья, а рядом сгибаются под тяжестью заграничных пломб груды чулок - от цвета лососины до цвета замороженных гусиных ног - настоящий фильдеперс.

- Вот нам бы с тобой, Манюшка, столько заграничных чулок!

Я стремительно оборачиваюсь. У говорящей - белые, пушистые, как хлопок, волосы выбились из - под теплого платка. Горячие глаза устремлены на витрину. Кто она, эта девушка, томящаяся по фильдеперсу?

- Брось, Шурка, пойдем, - беспечно говорит подруга, - всего не укупишь. Ты и так у нас в мастерской первая модница.

Ага, так она работница?! Она с сожалением отходит от витрины, но и подруга и я, мы твердо знаем, что в день первой получки она вернется сюда и проникнет в недра магазина. Таких, как эта девушка - работница, много в женском отделении магазина. Покупательницы часами простаивают у зеркала, окруженные кучкой приведенных с собой экспертов - друзей или родственников. От экспертов требуют совета, но не всецело полагаются на их вкус:

- Так тебе нравится, Витя, вот это синее, с отделкой? - спрашивает молодого красноармейца миловидная женщина.

- Очень нравится.

- Так я возьму коричневое - и фасон модный и мне идет.

«Модный» или «немодный» фасон - это решает дело. Вообще за последнее время продавцы универмагов замечают у среднего и робкого покупателя большое стремление к моде. Бывает даже так, что покупательница, купив платье или костюм, на следующий день приносит его обратно: «соседка сказала - из моды вышло».

Этой склонности потребителя к моде и стараются «потрафить» наши заготовители, не понимая, что буржуазной моде не должно быть места в Союзе. Платье, как мебель. А мебель делается в условиях нашей жизни портативной, легкой, складывающейся. Наша одежда тоже должна быть портативной. Шлейфы, высокие каблуки - не для нас. Остановим моду! Короткие волосы, короткое спортивное платье, обувь на низком каблуке - такой должна быть одежда советской женщины.