Шуточки эти бесили ребят. Утром ударную молодежную бригаду перебросили в соседнюю лаву.
Точно по давно обдуманному злодейскому умыслу повторился вчерашний треск и грохот садящихся пород. Вход в забой был отрезан.
Но сознание велело немедленно лезть в маленькую расщелину завала, чтобы узнать о случившемся.
- Ну, Цесман, лезем.
Голос десятника дрожал. Да и кому охота попадать к волку в зубы? Зачем все это, если можно «выйти на гора», умыться, быть в клубе, в саду с любимой девушкой. И разве тоннами выброшенного из - под забоя угля заменить жизнь с ее миллионами красок и звуков? Несколько секунд колебаний. Потом резко:
- Лезем.
- И я...
- Ты, Ибрагим, не лезь...
- Вместе сподручней...
- Не понимаешь. Может дороже обойтись.
- Полезай, не умазывай...
Ибрагим Чаныш, забойщик - татарин, первый помощник Цесмана, просунул голову в дыру расщелины, втиснув предварительно лампочку. Завал был мощный. Медленно выкарабкались «разведчики» из - за завала. - Значит, «на гора»?
- А что - ж сидеть - пойдем...
- Не зарывайся, Дякин!
- А чего - ж тут сидеть, дикари? Наше дело сторона.
- Сторона... А кто лаву в завале убирать будет?.. Начнем, ребята...
Ударники молча взялись за дело.
Для администрации шахты это было неожиданностью: забойщики домой, как всегда, не ушли. Убрали завал. Всей шахте пошли наперекор.
Молва об ударниках на шахте ширилась.
На черных запыленных стенах шахтного корпуса было написано: «Цесмановцы засыпались, ударники они, ни черта не дают угля, трепачи».
В 6-м номере читайте об одном из лучших режиссеров нашей страны Никите Сергеевиче Михалкове, о яркой и очень непростой жизни знаменитого гусара Дениса Давыдова, об истории любви крепостного художника Василия Тропинина, о жизни и творчестве актера Ефима Копеляна, интервью с популярнейшим певцом Сосо Павлиашвили, детектив Ларисы Королевой и генерал-лейтенанта полиции Алексея Лапина «Все и ничего и многое другое.