- Чтобы не умереть с голоду, человеку нужны только хлеб, вода и мясо, - так заявляли баи. - Из хлопка каши не сваришь. К чему вам сафлор и кенаф? Он нужен городу. Вы же боритесь за хлеб. Даже великий Ленин сказал: борьба за хлеб - значит борьба за социализм. Но он ничего не говорил о технических культурах. О, дорогие друзья, косите пшеницу, молотите зерно, везите его на мельницу!

Ранним утром, при свете белых звезд, в город выехали секретарь и двадцатипятитысячник. Каменистая пыль, смешанная с водой горных потоков, летела из - под копыт коней.

Воздух был недвижен, как полированное стекло. Тощими призраками висели над колхозом синие дымы костров. В юрте предколхоза сияла двадцатипятилинейная керосиновая звезда.

Двадцатипятитысячник держал слово.

- Хлеб на полях колхоза созрел, - говорил он. - Еще несколько дней и машины пойдут на уборку. Табак погибает. Хлопок в опасности. Уже погибли те полтораста га, что мы посеяли сверх плана, кенаф погибает, сафлор...

- Главное хлеб, - перебил его один из колхозников, - главное убрать хлеб, тогда мы будем сыты, а это главное.

- Кто это говорит? - встрепенулся комсомолец Ауспан. - Кто говорит, что главное хлеб? Это ты, Рагим?

- Баи так говорят, - сказал батрак Кульмамед.

- Но Рагим не бай.

- Рагим повторяет баев, - упрямо сказал Кульмамед.

- Нет, это правда! - закричали колхозники. - Ну хлопок еще пойдет на одеяла, халаты, а сафлор, а кенаф?!.

- Товарищи колхозники, - резко сказал Мусульманкул, - заводы, фабрики, машины, станки ожидают нашего урожая. Ни одна коробочка хлопка, ни один стебель кенафа...

- Технические культуры - хлеб машин, - бросил Ауспан. - Мы добьемся, чтоб машины не голодали.

- Но тогда мы будем голодать! - закричал один из колхозников, по имени Умар. - Ближе к делу, друзья. Сначала хлеб, потом остальное!

- Еще несколько дней и кенаф погиб, - резко заявил Мусульманкул.

На мгновенье настала тишина.

... Участок кенафа лежал далеко от главного массива колхозных посевов. Он лежал в пустыне, одинокий, как остров. Ветер и каменная пыль кружились над ним. Черные трещины земли кишели скорпионами и фалангами. В сухой пыли витых и переплетенных, как «калач, дорог ползали каракур - ды - черные пауки, укус которых в девяноста семи случаях из ста смертелен.

Остров кенафа - это был Сахалин колхоза. Бригады бежали кенафа, юрт там не ставили. Жили в легких подобиях палаток, где кроме соломенных плетеных крыш не было ничего. Днем эти навесы спасали от зноя, но ночью... холодно ночью в горах. Даже ночью в июле...

Четвертый день. Девяносто пять! Завтра последний день. Остаток прорыва велик. Слишком мал срок. Перекрыть работу дезертиров - пустяк. Но за одно завтра не справиться с кенафом. А школа ждет. И колхоз ведь знает, что комсомол сказал поле кенафа за нами.

И комсомол остается на поле битвы до конца.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.