Перу... Лима... Эквадор... 3 тысячи метров над уровнем моря. Футболисты отказываются играть на такой высоте. За кулисами установлены кислородные приборы. Преодолевая недомогание и тошноту, танцоры едва добираются до них, чтобы получить спасительный глоток чистого воздуха.

А разве забудутся встречи с Вильгельмом Пиком, Клементом Готвальдом, Пальмиро Тольятти, Юмжа-гийном Цеденбалом, такими звездами мирового искусства, как Элизабет Тейлор, Ричард Бартон, Пабло Пикассо!

Многие из этих встреч оказались полезными для меня и в творческом отношении. Беседа с Пальмиро Тольятти, например, подтолкнула взяться за возрождение танцев, забытых итальянцами, и в том числе некогда популярной тарантеллы.

– Для Италии, как вы знаете, – говорил Тольятти, – огромное значение имеет туризм. Но в последнее время доходы от него стали снижаться. Думается, хореография и, в частности, самобытные народные итальянские танцы могут привлечь туристов не только из Европы. К сожалению, многие из этих танцев мы стали позабывать. И, представьте, у нас в стране не нашлось хореографа, который бы мог их вспомнить и воссоздать...

– Но ведь я тоже не знаток итальянского фольклора!

– Ну и что же? Мы живем в такое время, когда фольклор почти не бытует в готовом виде. И приходится поэтому проделывать работу, подобную работе археологов, даже палеонтологов, которые по-одной кости восстанавливают скелет доисторического животного. У вас же есть опыт, и вы, я знаю, это можете сделать.

Я задумался... и согласился. В общей сложности пришлось выезжать в Италию одиннадцать раз, забираясь в самые глухие «фольклорные» уголки страны. Итогом этих поездок явилась «Сицилийская тарантелла», очень одобрительно встреченная темпераментной итальянской публикой; «Чтобы Италия стала танцевать тарантеллу по-итальянски, понадобился приезд советского ансамбпя», – писали потом газеты.

Конечно, гастроли за рубежом не ограничиваются только выступлениями перед зрителями и приятными встречами с выдающимися людьми. Кроме бесчисленных медалей, орденов, лауреатских знаков, жетонов, символических ключей от городов, через которые проходят наши маршруты, мы собираем и привозим на Родину танцы. Я уже говорил об аргентинском танце пастухов «Гаучо» и «Сицилийской тарантелле». Можно привести еще десятки подобных примеров. Я был поистине счастлив, когда в Бухаресте после исполнения танцев «Бриул» и «Мушамауа» мне сказали, что именно так танцуют их на праздниках в селах Румынии. Открытием для американцев явился «Виргинский хоровод», их забытый танец, который мы выучили в Нью-Йоркской школе народного танца. Получив в подарок на одном из заключительных концертов в Японии зонтики, наши артисты тут же перед изумленной, буквально остолбеневшей публикой исполнили фрагмент из национального японского танца с зонтами. Уже 25 лет в Венгрии существует Государственный ансамбль народного танца – коллектив, которому мы очень много помогли в первое время его существования. Два десятилетия назад по нашему образцу и подобию был создан ансамбль народного танца в Канаде.

Я рассказываю все это молодым читателям «Смены» для того, чтобы показать: сама жизнь, практика, опыт исканий доказали справедливость наших творческих принципов, доказали, что художественный авторитет советского искусства вообще и танцевального в частности непререкаем и необычайно велик. И вот что знаменательно: искусство не оказывало бы на миллионы зрителей такого сильного эмоционального, эстетического воздействия, не будь оно столь политически определенным, целеустремленным, в полном смысле слова советским искусством. И потому, какие бы знаки внимания ни получал наш ансамбль, какие бы лавры ни пожинали мы на сценах мира, мы испытываем прежде всего чувство гордости за свой народ, который представляем. Это чувство сегодня движет всеми нашими мечтами и планами.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.