Он машинку в рукаве нажал.

В рожу урке улетел бананчик -

Урка покачнулся и упал».

Такие песни раньше, в 1925 году, пенились на заводе. Это так называемая «блатная», босяцкая песня, которая рассказывает о том, как «урка» - вор на вокзале высматривает «ширму» - карман, как он встречает простака, приказывает ему «руки вверх». Но оказывается, что у «фраера» в рукаве револьвер, которым он пускает в рожу «урке» пулю - бананчик. Такие песни умерли теперь. Как - то незаметно в цехах выросли красные уголки, которые, как например, в доменном цеху, похожи на клубы, в которых есть и шахматы, и шашки, и газеты, и книги, и цветы, и занавесы и кипяченая вода.

В цехах

Мы выходим из электрического цеха. Гудение моторов, гирлянды проводов, несущих в своих жилах струи токов - все это позади. Опять вперед - в новые цехи, в новые мастерские.

Вот механический цех, встречающий нас мелькающими нитями приводных ремней, белыми линиями синих чертежей и станками, запускающими в сталь острые клыки, отплевывающиеся спиральными змейками стружек.

Вот вальцетокарный, нагромождающий вокруг себя вальцы для прокатных станов.

Вот проволочный, обвитый раскаленной проволокой, которая влезает в системы зубчатых колес, выбрасывается хороводами из их ртов, прожорливых и крепких, худея и увеличиваясь в длине.

Вот скелет электросиловой станции, рассчитанной на 13.200 лош. сил, обрастающий цементом, кирпичей и железом. Вот коксовые печи, смотрящие в небо оскалом гранитных фундаментов, опоясанные лесами стройки. Вот строящийся химический завод, железнодорожная ветка...

Днем и ночью строят, днем и ночью расширяется гигант.

«Американка»

Мы стоим на верхушке доменной печи, у самих колосников. Шапка вечера мед ленно надвигается на завод, и он загорается морем света. В нос бьет доменным газом и сыростью. С Днепра холод адский. Над нами ежеминутно проносится вагонетка механического подомни - ка системы «Коннеди», груженная буфштексами из руды, кокса и особого камня. Печь в это время тяжело дышит, рычит, плачет, изрыгая ввысь хороводы огненных звездочек. Ее железо - бетонный рот смеется огненными зевами, и она жадно проглатывает одну вагонетку за другой. Эта доменная печь не похожа на остальные. Это - «американка», построенная по американскому образцу советскими инженерами из наших материалов. Она - эта махина, механизированная до предела, облегчающая непосильный труд доменщиков - выбрасывает 410 - 420 тонн чугуна в сутки и экономит до 1.400 рублей (3 р. 50 к. с тонны) в течение 24 часов, свыше полмиллиона в год.

Отсюда, с этой головокружительной вышины, город кажется игрушечным, завод - муравейником.

Земля дрожит от гула, содрогаются и колосники. Миллионы различных звуков, начиная от вздохов кауперов и кончая ерзаньем напильников, сливаются в одну многоголосую индустриальную симфонию.

Чугун идет!

- Печь готова! - несется окрик в цех, ударяясь в потолок, стены и замирая далеко на доменном поле.

Доменщики суетятся. Бурщики - их человек шесть - подымают огромный бур и направляют его в подножие доменной печи к отверстию, замазанному огнеупорной глиной, Это летка, ее пробивают буром.

«Раз, два, три, девки идут.

Раз, два, шось вам несуть.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.