«Жизнь здесь светла своей молодостью»

Событие отмечали вечером всей бригадой. Говорили ему добрые слова. У всех нашлось, что сказать деду, потому что не раз он приласкал нас добрым словом – и Дулю, и Гаврилова, и даже Гордиенко с Дуловым, и, что особенно важно, Шуркина самого. Он слушал нас растерянно.

– Сердце мое не на месте, – сказал Кутьмин, выслушав всех. – Почитай, жизнь откружила. А коль говорите доброе слово, знать, было в ней стоящее. Успокоили как бы старика. Мол, считай дела, а не прожитые годы, гордись трудами праведными, а не сединой.

В тот же день из бригады ушел и матрос Санька Гордиенко. Тихо ушел. Потому что уверен был, что счастья на стороне все-таки больше. Эх! Посмотрел бы на Кутьмина, может, остался, понял бы: человека ценят за добрые дела, а не за метания с места на место. Да и деньги слабому уму достаются дороже.

Жизнь без матроса не поскучнеет. Но трудно представить, кто заменит Кутьмина.

Прораб Винокуров, что командует на нашем участке, показал свои рисунки. Я разглядывал их и удивлялся, какой богатой жизнью может жить человек. Мы его знали как изобретателя. Это он предложил пристроить шарнирный толкатель к ручному рубанку. Все время мы застругивали полы вручную, стоя на коленях. Метровая ручка с шарниром помогла «выпрямить» плотника. Позже стали применять электрофуганки, а это и вовсе облегчило труд. Последнее предложение рационализатора: асфальтовый слой вместо щебеночно-битумной подготовки под бетонные полы. Не знаю, какая выгода в деньгах, но что это упрощает и ускоряет дело, – в этом мы убеждаемся воочию.

Его рисунки о том, что видит на работе, в путешествиях. Он штрихует очень ясные композиции. Поездку на моторке по Амуру решил описать. Поразила природа, жизнь на берегах великой реки. Интересно послушать его суждения о поэзии, искусстве. Хочется, чтобы таких людей вокруг нас становилось все больше и больше.

Бригаде Гурова, выкладывающей лестничную площадку, остается совсем немного, чтобы дотянуть до конца.

На стройплощадке вывесили плакат, на котором жирно написано: «20 декабря сдадим дрожжевой в эксплуатацию!» Народу становится все больше и больше. Сегодня нас уже 700 человек – электриков, механизаторов, строителей. Выделяются прибывшие только что тридцать монтажников из Магадана, отчаянно приступившие к сборке оборудования сушильного цеха, самих сушилок.

Рисовал Колу Бельды, сильного певца маленького народа. Его голос производит неизгладимое впечатление. Слушал песни артиста и думал, как самобытны нанайские таланты. Встречи по музейным делам с мастерицами в селах района, знакомство с печальным прошлым и сегодняшним устроенным бытом, тяга детей к культуре и образованию – все это давно убедило меня наглядно, как много дала революция этой северной народности.

Я знаком с крановщиком управления механизации № 4 нанайцем Пансе Киле. За его спиной большая жизнь. Он прошел войну, нелегкие дороги труда. В бою он оказывался на трудном участке фронта. В работе – там, где бурлит жизнь. Радости не обольстили. Беды не сломили. У него открытое сердце. Оно, кажется, переполнено любовью к жизни: нигде его не оставляла одна страсть – писать стихи. Мы часто с ним говорим о поэзии. Старик продолжает писать стихи для себя. Читает их всякий раз. Они притягательны чистотой и молодостью.

В нашей бригаде второй месяц работает удэгеец Родион Капчуга, родом из селения Кун, что на реке Гур. Парень работящий. Пытаемся с ним разрешить в разговоре одну проблему – что надо сделать, чтобы сохранить искусное творчество народностей Севера. Старые мастера отходят, а молодые не причаливают.

Кола... Пансе... Родион... Можно ли связать их судьбы друг с другом? Они не сходны, как деревья в лесу. Но их освещает одно солнце нашей жизни.

С утра поехал в Комсомольск. Весь воскресный день провел в краеведческом музее и на выставке детского художественного творчества. Впервые смотрел, как великолепно рисуют дети. Меня тронуло все, что я увидел. Дети самостоятельно творят чудесные вещи. Они видят мир, ярко и щедро пишут солнце. Мне показалось, надо учиться у них так чутко видеть жизнь и землю.

В бригаду пришел новичок, в прошлом матрос торгового флота Юрий Пушкарев. Юра побывал в Сингапуре, Японии, Болгарии, Турции. Его рассказы интересны и поучительны. Слушаю и думаю – в сравнении с тем, как много видел он в жизни, стоят ли чего-нибудь мои путешествия?

Иван Шуркин, кажется, доволен. Он вспомнил непутевого Гордиенко. Саня оставил нам меркантильное представление о море. А ведь главное в море – непреходящая романтика, что движет сердцами молодых. И с Юрой море в нашем представлении окрасилось в новый цвет.

Как тут не вспомнить старика Кутьмина! В жизни опасно поддаться суете, подогреваемой стремительным темпом цивилизованного времени. Можно попусту потратить силы, притупить мысль, лишиться остроты восприятия доброго, светлого. Чем меньше человек мечется, тем определеннее его дела.

Был в Москве. Приглашали в Центральный дом народного творчества в связи с открытием выставки художников-любителей. Из-за непогоды ИЛ-62 приземлился в Ленинграде. Считаю, повезло: незамедлительно двинулся изучать легендарный город. Осмотрел Исаакиевский собор, побывал в Эрмитаже, а вечером с последней группой экскурсантов – рабочими из Чехословакии – успел пройти в Петропавловскую крепость... История, искусство, архитектура... Все это для меня необъятно и величественно.

Утром был в Москве. Решил, кроме основной цели командировки, осуществить все, чего не смог сделать в предыдущий приезд. Встретился с критиком В. Г., поговорил и поспорил. Гостил у Павла Антокольского. Поэт показал свой кабинет, заставленный книгами, коллекцию фотографий всевозможных скульптур. С удовольствием слушал об Амурске. Длинный разговор произошел у писателя Д. Осина. Наконец встретился с Б. Ласкиным, приезжавшим на Дальний Восток в дни советской литературы.

Успел обойти музеи и выставки. Устал. Соскучился по дому. Был доволен. Вещи, сделанные настоящими художниками, заставили задуматься, над чем и как работать. Главное – закончить начатое. К действию пусть зовут мысль и чувства.

Завод принял, как говорит прораб Винокуров, эксплуатационный вид. Он встречает нас свежими лозунгами и плакатами. Красные «молнии» сообщают о завершении последних работ. Полностью готовы дрожжерастительные чаны.