Игра в любовь

- От Гарри наверное! - предположил Востриков.

- От Гарри?

- Ну, да!

- Что это еще за иностранец?

- А он из их же компании! - ответил комсомолец, оглядываясь, чтобы отыскать повод к бегству и тем самым избегнуть новой дискуссии о диалектике, - парень зряшный. Конторщик на складе.

- Почему же он зовется Гарри?

- А все потому же. В подражание этикету возвышенной жизни.

Тележников пожал плечами. Ему не хотелось спорить. Он сказал мирно:

- Ведь у нее еще оставалось дней пять отпуска... Такой отдых, как здесь, дороже всего! Согласен?..

Он с горделивым хозяйским чувством кивнул направо и налево. Комсомолец спокойно ответил:

- Такие дела не терпят...

- Какие дела?

- Да вот эти, вот - бантики - то крутить!

- Так вы думаете...

- Что тут думать, - перебил Петра Нилыча его собеседник, не устоявший против искушения рассказать дурное о девушке, явно нравившейся другому, - сидит, чай, она сейчас у него и говорит: «Нет, это дороже всякого отдыха»... И лижутся.

Петр Нилыч встал.

- Может быть, на этот раз вы и правы, - сказал он, вздрагивая от острой горечи, разливавшейся в нем, как яд, - но вообще я думаю, что вы не сумели подойти к этому вашему товарищу по работе... Очень жаль - людей надо уметь ценить и отличать.

Востриков беспокойно задвигался на скамье. Его смутил строгий тон председателя треста. Однако, ему и в голову не пришло добавить что - нибудь для того, чтобы смягчить резкость произведенного им на того впечатления.

- Да ведь это что ж, - грубо сказал Востриков, - ведь это всем известно, у всех на глазах!

Петр Нилыч, не слушая, пошел прочь.