ОДИН стул, стол с ободранной клеенкой, исчерченный огрызок допотопного листа промокательной бумаги, старый без дверок шкафчик, на котором лежат старые газеты, - таково помещение комсомольской ячейки.
Стены подслеповато глядят диаграммами роста ячейки и политобразования.
В обеденный перерыв комната ячейки оживает. Придут девушки, внесут с собой веселый шум.
Ребята придут покурить, посудачить.
Привыкли мы к этой картинке.
А вот вчера я видел прообраз нового в ячейке. И это новое пока еще выглядит незаметно и очень скромно.
Один обеденный перерыв на ф - ке «Красная заря». Перерыв - час.
За час я перевидал десятки комсомольцев и комсомолок. Но как - то непохожи они на других.
Вот вбежала девушка в валенках, едва прикрыв плечи вязаным платком.
- Женя, помоги мне выбрать книжки.
- Понравилось тебе, стало быть? Ну, идем...
Женька Кудрявцев, секретарь ячейки, - аккуратный паренек, побежал рядом в библиотеку помочь комсомолке выбрать хорошую книжку.
Появляется Колька Титов.
Титова обступают ребята:
- Ну, сколько заплатил?
- Ни пятака. Оказывается, Титов дал зарок не ругаться. За каждое крепкое слово - пятак в театральный фонд. Пока только один раз проштрафился Титов. И то случайно.
Сидел парень у станка и дремал. Титов подошел к нему и слегка ругнулся.
Спящий пробудился и схватил Кольку за руку.
- Гони пятак. Пришлось раскошелиться. За Титовым следит вся ячейка, весь цех. Не потому, что он действительно ругается, а потому, что парень решил принять на себя первые удары культурной революции.
Час обеденного перерыва прошел в разговорах о перевыборах клуба, о том, что Женька Кудрявцев, катаясь на лыжах, порвал себе куртку, о кино - картинах.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.