– Брек! Брек! – закричал рефери.

Выходя из клинча, Монтгомери получил жестокий боковой удар по уху. Это был тяжелый для него раунд, и литейщики оглушительным ревом выражали свое одобрение Мастеру.

– Господа, я этого не потерплю! – прогремел Стэплтон. – Я привык председательствовать в приличных клубах, а не в зверинце.

Этот маленький человек в цилиндре набекрень и с большим выпуклым лбом один властвовал над всей огромной толпой, словно учитель над своими учениками.

Когда Мастер вернулся к себе в угол и уселся на подставленный стул, Анастасия расцеловала его.

– Славная бабенка! Ну-ка, еще разок! – закричали, смеясь, из публики, и Мастер погрозил им кулаком.

Монтгомери испытывал усталость и боль, но бодрость не покидала его. Он кое-чему научился, теперь его уже не заманишь в подобную ловушку.

В течение трех следующих раундов шансы были равны. Монтгомери наносил удары чаще, Мастер – сильнее. Усвоив полученный урок, Роберт старался держаться открытых мест, не давая загнать себя в угол. Иногда Мастеру удавалось прижать его к боковым канатам, но юноша тут же увертывался в сторону или же входил в клинч, выходя из него только на середине ринга. В этих случаях монотонный крик рефери: «Брек! Брек!» – прерывал частый, глухой топот резиновых тапочек, гулкие удары и резкое, свистящее дыхание двух усталых мужчин.

К девятому раунду оба боксера находились в довольно сносном состоянии. Правда, голова Монтгомери все еще гудела от полученного в углу удара, а большой палец на левой руке причинял острую боль – он был, видимо, вывихнут. Мастер особых признаков усталости не проявлял, однако его дыхание было сильно затрудненным, а длинная цепь очков на судейском листке была явно не в его пользу. Но один удар литейщика стоил трех ударов помощника доктора, и юноша понимал, что без перчаток он не выдержал бы и трех раундов. Те удары любителя, которые он наносил, представляли собой лишь щелчки по сравнению со страшными ударами, которые наносились руками, загрубевшими за время долгой работы с лопатой и аншпугом.

Шел десятый раунд. Половина матча. Ставки уже делались только три к одному, ибо боксер с Уилсон-ских каменноугольных копей превзошел все ожидания. Однако те, кто знал мастерство, хитрость и изворотливость старого профессионального боксера, понимали, что преимущество все еще на стороне Мастера.

– Берегись! – прошептал Бартон, посылая Монтгомери на бой. – Берегись! Он еще сыграет с тобой шутку, смотри.

Но Монтгомери увидел, а может, это ему показалось, что противник совсем выдохся. Он выглядел таким усталым и апатичным, что даже руки у него повисли. Наконец-то начинают сказываться его преимущества: молодость и здоровье, решил Роберт. Он одним прыжком покрыл расстояние, отделявшее его от противника, и нанес великолепный удар левой. Ответному удару Мастера явно не хватало свойственной ему силы. Монтгомери снова нанес удар и снова попал в цель. Затем он попытался ударить с правой, но Мастер отвел его ударом вниз.

– Слишком низко! Слишком низко! Нечестно! Нечестно! – закричали тысячи голосов.

Рефери медленно обвел толпу насмешливым взглядом.

– Сдается мне, что в этом зале полно судей, – сказал он.

Зрители рассмеялись и зааплодировали, но их восхищение также не подействовало на судью, как и их гнев.

– Пожалуйста, без аплодисментов, – сказал он, – здесь не театр.

Монтгомери был страшно доволен собой. Совершенно очевидно, положение у его противника отчаянное, он уже обставил его по очкам и прочно идет впереди. Надо ковать железо, пока горячо. У Мастера был совершенно растерянный вид. Монтгомери двинул ему еще разок в сизую скулу и отскочил назад, не получив ответного удара. И тут вдруг Мастер опустил обе руки и принялся растирать ногу выше колена. А-а! Вот оно что! У него судорога!

– Давай! Жми! – неистово вскричал Тэд Бартон.

Монтгомери бешено рванулся вперед и в следующее мгновение лежал посреди ринга в полуобморочном состоянии с едва не сломанной шеей.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.