«Малыш!»

Денисова едва не подняло с кушетки.

«Тебе хорошо с нами, Малыш!» И там, на перегоне в снегу, на пачке сигарет – «Не режь по живому, Малыш!» Одна и та же конструкция! Паренек тряхнул головой:

– Нравится? Фирменный вечер.

– Что читаешь?

– «Находки в Кумранских пещерах...» Верховский поставил рюмку на пол.

– Опять Плиния?! Все засмеялись.

– Плиний-Старший – великий историк... – Лобастик поднял книгу выше, к ночнику. – Он писал об ессеях... Вот: «Племя уединенное и наиболее удивительное из всех во всем мире: у них нет ни одной женщины, – лобастик заметно покраснел, – они отвергают плотскую любовь, не знают денег и живут среди пальм...»

В углу снова засмеялись.

– Значит, не было и ревности, – сказал кто-то.

Денисову послышался намек на какие-то известные всем, кроме него, обстоятельства, причем совсем недавние.

– Значит, нет. И не было стяжательства!

– Вот когда будешь жить на Севере в брошенной деревне...

– И буду, только не в брошенной, а в такой, где школа, можно будет учительствовать, – неожиданно твердо, убежденно ответил парень.

Денисов интересовался разговором, поскольку он мог коснуться обстоятельств гибели Анкудиновой, но по возможности он старался не упустить и то, что происходило в первой комнате.

Ольга Горяинова и Лена все еще шептались.

– Компанию не должен захватить дух стяжательства... – Верховский поднял рюмку. – Желание лепить червонцы на лоб.

– Как это лепить на лоб? – спросил мальчик-лобастик.

– Один идет с тросточкой, – пояснил Реховер, – и сбивает шляпы со всех встречных справа и слева. А второй идет сзади с портфелем и лепит каждому червонец на лоб: «Купи себе новую!» Понятно, Плиний?

В углу заспорили:

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 21
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.