Историю этой переписки я узнал, будучи в одной из журналистских командировок. Меня до глубины души взволновали письма девушки и молодого бойца, которых разлучила война. Я много раз перечитывал их и не мог не поразиться их человеческой трогательности, прекрасному духу истинного чувства. Его звали Николай Царев. Имя той, кому эти письма адресовались, мною изменено. Ей тогда еще не было и двадцати. А впереди у нее была целая жизнь.

Говорят, что разлука для любви – что ветер для огня: маленькую гасит, а большую раздувает еще сильнее. Если так, то у них с Колей была большая любовь. Потому и разлука не погасила ее.

Она регулярно получала от него письма с треугольным штемпелем «солдатское». Письма из окопа. Она потом рассказывала мне, что эти серые бумажные листочки пахли сгоревшим порохом. То был запах жестокой битвы. Вот эти письма.

«Здравствуй, дорогая Нина!

Итак, я на фронте. Родная, близкая с детства природа окружает меня.

Мог ли я думать, что навещу свой край в такое время? Мог ли поверить, что мои поля и луга будет топтать враг? Да, неизбежность этого мы знали, но верить не хотелось. И теперь, когда угроза стала реальным фактом, кровь забурлила в наших жилах. Лютая ненависть к врагу, жажда мести за поруганную честь наших людей, за захваченную советскую землю, за жизни юных, храброй смертью павших, за замученных женщин и детей, жен и невест наших наполнили солдатские сердца.

Наше грядущее – бой. Мы знаем, что будут жертвы. Грузина, узбека, русского или белоруса примет навеки родная земля. Но за каждого нашего будет уничтожено двадцать врагов. Враг будет разбит!

Дорогая Нина! Теперь, в ожидании боя, я, как никогда раньше, почувствовал всю силу любви к тебе.

Как я счастлив, что люблю и любим! Твой образ, твое имя будут со мной всегда. И что бы со мной ни случилось, Нина, помни и храни мою любовь – любовь смешного наивного белоруса.

Знаешь, я встретил беженцев из города, в котором живут мои родные. В первые дни войны город часто бомбили немцы. Разрушили сильно. Где моя мать и сестры – трудно сказать. Может, они выехали, как эти повстречавшиеся мне люди, а может... Время ответит на этот вопрос. Так что теперь ты, Нина, – единственный дорогой моему сердцу адресат.

Как живешь ты? Что нового в Воронеже?

Привет всем, маме – особенно горячий привет. И членам бюро передай, если они еще в Воронеже.

До свидания. Правда, не скорого, но обязательного.

Целую тебя крепко. Твой Коля.

13 июля 1941 года».

До того памятного вечера она почти ничего не знала о нем. Знала только, что зовут его Николаем Царевым, что он секретарь комсомольской организации 103-го артполка. С ней он разговаривал почтительно, с уважением, как и подобает говорить с «начальством». Нина была секретарем райкома комсомола.

Тогда бюро горкома комсомола затянулось допоздна. И Николай вызвался проводить Нину до дома: «Время позднее... Да и потом, нам почти по пути...»

На следующий день Николай зашел за Ниной. Прямо в райком. Так началась их любовь...

«Здравствуй, дорогая Нина!

Ровно месяц прошел после первого боя. Бои идут беспрерывно, жестокие, кровопролитные. Вой артиллерийских снарядов, разрывы мин, смерть родных, близких сердцу товарищей – все это закалило нервы, замкнуло сердце для всех чувств и ощущений, кроме одного – жажды борьбы и мести. Я стал суров, наверное, жесток.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.