Следствие – это всегда беспощадный поединок, бескомпромиссный. С самим собой. С другими. С истиной, наконец, которая, как капризная женщина, хочет, чтобы ее завоевывали постепенно, чтобы она могла вдоволь насладиться своим поражением.
И все же... И все же я могу быть доволен: кое-что серьезное мне удалось узнать. От Михаила Торопова. Он сказал, что у Никиты Гладышева две недели назад испортилось настроение.
Это уже не абстракция, а конкретность, ибо появляется возможность сузить границы времени.
Ну вот, и подошли, может быть, к главному вопросу на данном этапе расследования: что же экстраординарного произошло две недели назад с Никитой Ладышевым, заставившее его погрустнеть, опечалиться?
На работе мне нужно было сделать кое-какие дела, связанные с ранее закончившимся расследованием. После этого я мог встречаться с Николаем Тереховым.
Через полчаса я позвонил директору Румянцеву, и он сказал, что 9 класс «Б» сейчас находится на стадионе «Труд», который арендует школа № 47.
9 «Б» играл в футбол с 9 «А» – в рамках чемпионата школы. На трибунах сидело много ребятишек, шумно реагировавших на игру. Я подсел к веснушчатому мальчонке, который, кажется, особенно бурно «болел».
— Ты за кого переживаешь? – спросил я его, увидев, как мальчонка буквально съежился, стоило мячу перелететь на левую половину футбольного поля.
— За девятый «А»! – буркнул он, – За кого же еще! Там мой брат учится. Проигрывают они. Опять Терех гол забил. Он в каждой игре забивает.
— Какой Терех? – спросил я. – Где он?
— Да вон! – махнул рукой мальчонка. – На правом краю бегает дылда.
Трудно было поверить, что этому мощному парню всего 16 лет. Играл Николай Терехов отменно. Как-то совсем не по-мальчишески. Не суетился, выжидал, ловко «финтил». Я люблю футбол и полагаю, что разбираюсь в нем. Впрочем, трудно найти болельщика, который сказал бы, что не разбирается в футболе!
— Сколько времени до конца матча осталось? – снова спросил я мальчонку.
— Пять минут, – плаксиво ответил тот, поглядывая на часы, которые, видимо, передал ему брат-футболист на хранение.
В этот момент Николай Терехов подхватил мяч, сделал с ним обманное движение, проскочил двух защитников «синих» и, энергично работая руками, понесся в центр, прямо на ворота противника. В воротах заметался долговязый мальчишка в кепке, сдвинутой на самые глаза. Через несколько секунд все было кончено: Николай Терехов с ходу пробил, и мяч врезался в сетку ворот, вызвав радостный клич на трибунах. Все, как на большом футболе.
Николай ленивой трусцой бежал к центру поля.
Вскоре прозвучал свисток судьи, игра закончилась. Футболисты пошли в душевую, и я тоже двинулся к раздевалкам.
Терехов вышел минут через двадцать, уже одетый в школьную форму, аккуратно причесанный. В руке он держал спортивную сумку. Он шел, окруженный толпой ребят, и громко смеялся. Что ж, это был звездный час Николая Терехова, он чувствовал себя героем и не считал нужным скрывать перед остальными, что он и есть герой!
— Николай, – окликнул я его, – можно на минутку? Все остановились и удивленно глядели на меня.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.