Сквозь мглу тумана и рев ветра мелькали наши сигнальные огни и доносились гудящие волны звуков.

И еще настойчиво в туман отрывались от нашего борта электрические искры. Это наш радист в радиорубке пытался связаться с береговой радиостанцией.

5

ВАХТЕННЫЙ практикант на спардеке прислушался:

- Нет, не может быть. Ветер. Он прислушался еще раз. Откуда-то снизу доносились зловещие удары стали о сталь. Что это... Рельсы... Он сорвался с вахты и бросился по трапу на мостик. На вахте стоял старший помощник капитана.

- Иван Семенович, рельсы сорвались!

- Что?! Убирайтесь к дьяволу, Бойко, вы сами сорвались, да вы знаете, что будет, если сорвутся рельсы?.. Знаете?.. Мы с вами знаете, где будем? Идите вон и не заставляйте меня вспоминать ваших родителей!...

Вахтенный устремился на свое место, а старший долго еще пыхтел и возмущенно покачивал головой.

Однако перестукивания в трюмах не только не прекращались, а с каждым креном увеличивались. Бойко вернулся к штурманской в тот момент, когда раскрасневшийся Иван Семенович натягивал зюйдвестку и дождевик...

Шип ложился вправо и влево. Килевой качки не чувствовалось и перейти на килевую, сменить курс, тоже не было никакой возможности. В машинном четко работали котлы, доносились глухие отзвуки ветра, а еще ниже к кочегарке было значительно спокойнее, чем наверху, и даже прохладно. Тут совсем ясно слышались перебои.

Старший помощник отдал команду застопорить ход, объявил аврал и с бешеной энергией, сосредоточив все силы, палубная команда, практиканты и свободные от вахты кочегары крепили в трюмах рельсы. Еще бы немного и груз, перекатившись на один борт, перевернул судно.

Днем, на шестой день, капитан решил попытаться лечь на зюйд. Но при первой попытке, при первом повороте штурвала к зюйду, нос судна зарылся, и палуба до фок-мачты покрылась водой. Пришлось идти по старому курсу и сдаться на милость наглой бортовой качки.

Мы подходили к Цейлону, и уже зашли в спокойную нештормовую полосу. Ветер упал на 6, 5 и З балла. Показалось солнце. Зыбило. Кренило. Но что!... Всего на какие-нибудь 20°.

Каким хорошим, родным и милым казался теперь Индийский океан. Волны пенились белыми кудрями, как укрощенный конь покрывается пеной. На лицах у всех сиял праздник, а в глазах играло солнце...

Мы здорово, счастливо выбрались и покончили с адовым ветром. Другие заплатили за дело своей шкурой. Англичанин-пассажир БлюФуннель-Лайн 3), шедший на двое суток позади - погиб. Джеп 4) - пассажир (позабыл какой компании) тоже погиб. И где. Не в океане, а еще в Оденском заливе.

Яркие пятна заката раскрасили спокойный ГОРИЗОНТ. С норда показалась синеватая полоска Земля.

- Ну, а как колбаска? .. - Иван Семенович потрепал меня по плечу.

- Что, колбаска?! - огрызнулся я. Колбаска, как колбаска, копченая колбаса.

- Ничего, ничего... Молодцы, ребята... Настоящие парни...

1) Ил с якоря в качестве средства от морской болезни, - одна из любимых шуток моряков.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.