Копи говорим: людей беречь надо, – так надо беречь. Не терзать волокитой из-за труб, песка или какой-нибудь непросыхаюшей лужи. А как я рада, что Клавдии Симагиной квартиру дали! Домишко у них старый, две семьи. А она уже на пенсию вышла... Тридцать лет на заводе, а квартиры, выходит, не заработала. Хуже человека и обидеть-то нельзя. Я к самому председателю горсовета ходила. Трехкомнатную дали. И мне радость, ну, а Клаве – само собой.

Листаю альбом с фотографиями.

Обычный семейный альбом. Курортные пейзажи, чинные группы курортников. Внучка. Маленькие дети, дети подросшие, сын с женой...

А вот война... Два брата мужа, Николай и Василий. Оба в орденах. Молодые-молодые. К Берлину всю войну шли, в Берлине и встретились.

Сам Курчижкин. Глаза горячие, лицо строгое, боевой, видавший виды офицер.

– Сколько ему было, когда вы поженились?

– Двадцать два. Он был командир саперной роты. А потом ранило сильно. У нас в полку он был начальником четвертого отдела... У Курчижкиных все воевали и все остались живы, отец и три брата.

Опять мы памятью уходим туда, в сорок первый.

– У нас перед тем как немцам прийти, прямо за селом бой случился... Я возле коровы сидела, чтоб не металась, не билась. Хлев-то у нее тайником стал, тесно, а теленочка ждала. Как пошла стрельба, отец мне и говорит: «Иди, Елизавета, посиди с каровой. Ей с человеком спокойнее будет». Кончился бой: ни наших, ни немцев.

Собрались женщины возле нашего дома, подумали-подумали и пошли раненых искать. Всей деревней, без детишек, конечно. И теперь помню, как женщины в лица-то глядели. Повернут и глядят... А все там были неживые...

У Елизаветы Ефимовны глаза глубокие, темные, много печального и страшного повидали эти глаза, но в них не погасли золотые искорки радости, злая сила не одолела.

II

Вот уже целую неделю деревня Шишкино живет в лесу, землянки копаны наспех, но что делать? У Беляевых возле дома блиндаж крепкий, бревна в два наката: постояльцы-разведчики помогли. Здесь можно и бомбежку и артобстрел пересидеть, а вот как уберечь девчонок, обе красавицы... Беляевы ушли в лес первыми. За Ефимом Антоновичем и вся деревня потянулась.

В Шишкино теперь ночью ходят. С опаской. Каратели уже в Волоколамске, а до Волоколамска десять километров.

– Эй, можно к вам?

Полинка Павлова в землянку будто въехала на густом белом облаке. Мороз.

– Большая, а маленькая, – с укоризной говорит Ефим Антонович.

– А чего?

– В лесу снег под ногой скрипнет – за десять верст слыхать... Этак и гостей накличете.

Полинка виновато помалкивает. И в лесу-то слова вслух сказать нельзя.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 12
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.