- Слушай, мне отдохнуть надо. Ну, понимаешь, надо. Вот приеду - возьмусь.

- Когда?

- Потерпи еще месяц. Месяц, ну и все. Кузнецов взревел. Повернулся боком. Рукой спихнул со стола свою же кепку.

- К черту!

- Что ты хочешь?

- Я хочу выполнять свою работу. Чертежи, технические вопросы - и все. Я хочу, чтобы здесь был построен завод. Мне это все - вот. Я хочу, чтобы у меня был начальник. Начальник чтобы был. Такой, что умеет устраивать приемные дни, выступать на совещаниях, разговаривать по телефону. Я хочу торчать на строительной площадке... Полгода изо дня в день спокойный трудяга «Рафик», растирая шинами утреннюю тишину поселка, подъезжая к заборику, за которым белые занавески в окнах, стеклянная веранда, прыгающий и в ярости задыхающийся в петле пес. Пес рвется. Потом хлопает дверь, и он скулит и крутится на земле. Кузнецов садится рядом с шофером. Там не очень удобное место. Надо откинуться чуть назад, завалиться на бок и облокотиться на левую руку - тогда лучше. Кузнецов так и садится.

- Поедем. Машина мягкая. Идет, чуть покачиваясь. Но снаружи не видно, какое у Кузнецова неудобное место. И его наклоненная набок голова с надвинутой на лоб кепкой и вся его поза кажутся вызывающими. Вот так он. и уносится каждое утро к высокой трубе по серой, холодной еще дороге. А сзади, за его спиной, тесно набившись, сидят мастера, начальники отделов. Угрюмо покуривают, разгоняя сон табаком. Вот так они катят все вместе. Мимо домов, мимо шлагбаума, обгоняя самосвалы. По стройке он ходит один. Останавливается, где надо. Разговаривает, с кем надо. Ходит размашисто, так, что плащ на нем шуршит, ступает, как будто давит землю. И все кругом - каждая ферма, каждая стойка и даже каждая яма - ему знакомо. Они его. Днем Кузнецов заходит к себе в кабинет. Фанерные стены, фанерный стол, пара стульев. Сидит, не снимая кепки, перебирает бумажки, перекладывает с места на место. Не знает, что с ними делать. В дверь заходят без стука. Сварщик с первого участка просит комнату. Плановик подсовывает какую-то «форму» - подписать надо. Бухгалтер - свою «форму». По телефону требуют автобус: в Ташкенте матч «Пахтакор» - ЦСКА. Кузнецов слушает ошалело, пожимает плечами. За окном у него гремит и грохочет.

- Начальника снабжения позовите. - Сидит, смотрит с досадой. Входит налитый жирком человек. Мнет кепку. Лицо круглое, красное. А перед ним - мальчишка, ворот распахнут, глаза быстрые. Молод, молод.

- Где железо? - Кузнецов начинает тихо. - Металл где?

- Нету. У Кузнецова есть зласть. Может выгнать. Но кого взять? Кузнецову нужно железо! Отвечать ему. Спросят с него. Это у него за стеной гремит и грохочет. Как ему поступить? Как ему разговаривать с этим человеком, который намного старше его? Что в таких случаях делают?

- Где, я спрашиваю, металл? Металл двадцать четвертый номер? Вот приказ министра. Одиннадцатого мы должны сдать объект. Сегодня одиннадцатое число. Где ты вчера пропадал целый день? - И уже ладонь вверху, и уже в голосе - железо, и злость на самого себя, и будь, что будет.-Выйдите все отсюда. Мы поговорим вдвоем. Где металл? Я тебя спрашиваю, где металл?.. Люди стоят за дверьми и все равно все слышат. Разные есть люди: завистливые, умные, недалекие - со всеми жить надо. Дело у всех одно. Я однажды спросил у Миноварова:

- Должно быть, трудно Кузнецову. Опыта ведь нет. Миноваров сказал просто:

- С ним нельзя плохо работать. Самому становится совестно, если что-нибудь не сделаешь. Крутит жизнь Кузнецова со всех сторон, торкает, накидывается так, что и подумать некогда, и только одно ему помогает: бегает он, вертится, точно в колесе, не для себя. Это в нем глубоко заложено. И этим он богат. Этим и жив. Если нужно, умеет наступить и на себя. А это бывает у людей редко.

Столбы на дороге

... А здесь мы будем танцевать... А здесь мы поставим шкаф для твоих книг. Через два дня, наверное, сделают окна. Сегодня какое число, Фарид?

- Четырнадцатое.

- Давай крикнем что-нибудь. Сперва ты, а потом я. О-о-о-о... _ - Уу-уу-уу.» - Тебе нравится здесь? Мы, когда с Любкой приехали, мы сказали себе, что ни за что не уедем, хоть как будет тяжело. Только у нас, в Ленинске, больше деревьев. А зато здесь горы.

- Рашида, давай мы въедем сегодня. Сами вставим стекла. Сначала в этой комнате, потом в той.

- Правда, Фарид, давай въедем. Я буду жить в этой комнате, а ты в той. Хорошо? И пригласим на свадьбу всю бригаду. Тебе нравится здесь? Давай мы посидим на полу. Посидим, помолчим и посмотрим. Хорошо?

- А ты будешь молчать?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.