Алые тюльпаны

- Буду. Я в старом поселке ни за что не стала бы жить. Мне туда и ходить не хочется. А здесь тоже будут деревья, у нас под окном. Мы сами с тобой посадим. И еще где-нибудь отдельно три дерева. Правда? Ой, Фарид, неужели у нас будет свадьба? Любка придет. И заставят целоваться при всех и будут смотреть. Ну, чего ты смеешься?

- Здесь, наверное, много народу поместится.

- А еще кого пригласим? Пускай все приходят. Я напишу маме... Вдоль дороги мимо нового поселка бегут столбы. Бегут, становятся маленькими и пропадают. Наверное, бегут вокруг всей земли... Весной вся стройка в тюльпанах. Где только их нет! Разбросанные, лежат прямо на горячем железе, на досках. Жгуче горят в косах. Букетики их, уже вялые, растрепанные, алеют в кабинах машин. Тюльпаны на кепках, в петлицах пиджаков, за окнами и просто на скамеечках возле домов. Не знаю, дают ли строителям ударных комсомольских строек памятные значки. Если дают, то, наверное, у ахангаранцев на значке должен быть тюльпан. Может быть, еще что-то, может быть, печь или эта высокая труба, но красный тюльпан должен быть обязательно. Это красивый весенний цветок. Он рождается в горах после сильных дождей, глубоко впивается в землю и может выстоять даже в сильную бурю. Хорошо, если он останется на груди у Любы Бердни-ковой, у Рашиды Хасановой, у Фарида Алиева, у Антона Зборовца, у Рената Миноварова, у Александра Кузнецова, у сотен парней и девушек, которые выстояли в горячей степи.... Кричит на дороге ишак, истошно и нудно. Асфальт чернеет под солнцем. У чайханы склонились над пиалами старики. Я сижу на своем чемодане и все смотрю на белую, выросшую в степи трубу. Ушел еще один автобус на Ташкент. А мне так не хочется уезжать! Кто-то останавливается рядом. Поворачиваю голову. Стоит девушка.

- Где тут строится цементный завод? Я показываю на трубу. Потом вижу: волоча по земле чемодан, идет еще другая. И эта другая вдруг кричит:

- Люська, что ты стоишь там? А чемодан кто будет нести?