Флаг над пустыней

- Как сели? - не поняла Женя.

- Крепко сели...

Начальник топографического отряда Владимир Костричко еще раз вчитывается в текст радиограммы.

«... Машина застряла десяти километрах, воды нет...»

«Машина застряла, - мысленно повторил Костричко. - Значит, в песках остались без воды пять человек и двое в машине». Костричко достал карту. На ней обозначена трасса, по которой идут геодезисты. Судя по координатам, указанным в радиограмме, это где-то здесь. Вот черт! Самый трудный район.

Они, конечно, пытались выйти к машинам. Костричко знает, как это трудно. Днем нельзя идти: жара, - ночью легко заблудиться, а кругом солончак, топи. Георгий Мазанашвили, опытный техник-топограф, не первый раз руководит бригадой в песках. И если он дал такую радиограмму, - значит, дела плохи. Ребята у него все молодые, сильные. Но долго ли они продержатся без воды? И с ними девушка, радистка Нина Удумашвили, ей особенно трудно: она впервые в песках. С машиной Володя Джоглидзе. Этот не новичок. За него можно быть спокойным.

Единственный способ спасти людей - вертолет. Костричко вызывает радиста.

- Свяжись с Кум-Дагом. Там у нефтяников есть вертолет, вахту развозит. Объясни положение. Я срочно вылетаю к ним.

- Так вот, товарищ Костричко! Не дать вертолет мы вам не можем - там люди погибают. Но вы должны понять и нас. В семнадцать часов надо развозить вахту. Что бы ни было, бурение срывать мы не можем. Значит, в вашем распоряжении два часа пятнадцать минут. В случае необходимости вы сможете вылететь на поиски еще раз после двадцати часов или рано утром. Ну, желаем успеха.

Костричко положил телефонную трубку и облегченно вздохнул.

Как огромная стрекоза, «МИ-4» повис над пустыней. Сверху, хорошо видно, как «дымят» причудливо извивающиеся гребни барханов. Недаром эти пески называют живыми. С вертолета они кажутся огромными лепешками, подгоревшими на сковороде.

Вертолет летит вдоль трассы, по которой прошли люди. Кое-где по краю солончаков видны почти занесенные следы машины. Пятнадцать суток пробиваются семь человек через этот трудный участок пустыни, который долгое время оставался белым пятном на геологической карте. Они первопроходцы. Они всегда делают первые, самые трудные шаги... Трудная, но замечательная профессия геодезиста.

Костричко все время думал о тех, кто был сейчас там, в песках. Он не мог думать о другом. Он вспомнил, как месяц назад к нему пришла Нина Удумашвили. Она приехала из Тбилиси. Как горячо она доказывала, что хочет работать в поле, что она училась в техникуме не для того, чтобы сидеть на радиостанции!

- Товарищ Костричко, - позвал первый пилот, - придется спускаться ниже, а то ничего не видно: метет.

Костричко кивнул. Прошло уже больше часа, а ни людей, ни машины не видно. Ветер усилился. Неужели придется возвращаться ни с чем? Ни Костричко, ни командир вертолета, ни бортмеханик не хотят в это верить. Каждый из них понимает: завтра может быть поздно.

Теперь вертолет летит совсем низко. Хорошо видны редкие кустики саксаула и песок, песок, гонимый ветром. Спугнули семейство джейранов... Людей не видно.

Бензина осталось в обрез, на обратный рейс. Еще минут десять - и надо поворачивать. И вдруг - черная точка!

Это теодолиты, сложенные пирамидой, небольшой ящик с приборами, полузанесенный песком. Людей нет, следов тоже.

Вертолет начинает по спирали кружить все дальше и дальше от этого места.

... Вот они! Долгожданные фигурки людей. Они машут руками, что-то кричат. Но почему только четверо? Костричко чувствует, как у него начинает стучать в висках. Фу ты! Вон и пятый бежит. Костричко облегченно вздыхает. Вытирает лицо...