Июньский полдень томительно душен. Ветра нет. Только далеко-далеко за рекой, за торфяным болотцем с черными водяными окнами, за выцветшей от жары полоской леса на горизонте голубой краешек неба уже чуть припухал темно-лиловой тучей. Если идти к лесу, то за поворотом дороги, за оврагом можно отчетливо разглядеть рубленые домики села, почерневшие стены церкви на пригорке, сосны в сетках галчиных стай. Именно туда и протянется трасса будущей автомобильной дороги первого класса к строящемуся аэродрому. Даже следов этой трассы пока нет. Она только условно помечена на карте красной и черной тушью. Им предстоит сделать ее безусловной. Закончат съемку местности, сделают чертежи, подробно укажут, где что нужно засыпать, снести или срыть, и уступят черед строителям. Но и сейчас Второв видел ее, как мираж, перечеркнувшую и реку, и овраг, и далекое село с ветхой церквушкой – две глянцево-серые ленты с бархатной зеленой разделительной полосой.

А пока что геодезисты шагали по пыльному проселку, плутавшему среди оврагов и косогоров, тащили двадцатиметровую измерительную ленту, забивали в сухую каменную глину стальные шпильки, разбивали «пикеты» – ориентировочные точки на будущей трассе, вели подробный журнал нивелирной съемки, куда заносилось все, что соседствовало с ходом пикетажа: дома, сады, колодцы, столбы электролинии.

Их было пятеро, совсем как в старом фильме: Второв – инженер-дорожник уже с десятилетним стажем и четверо студентов, проходивших у Второва преддипломную практику. Практика им, естественно, зачтется, но бригада их отнюдь не учебная – дорстроевская. И укомплектована она не полностью, поэтому каждому приходится работать за двоих. Конечно, профессионалам-дорожникам было бы легче, но Второв предпочел студентов: и сам от них не так уж далеко ушел, да и интереснее ему с ними. Вот и сейчас он оглянулся на своих ребят, крикнул:

– Перекур! – спрятал журнал съемки в планшет, уселся прямо на сухую жаркую землю.

Он любил эти дорожные привалы после долгих переходов, замеров и записей. И не только потому, что походная жизнь рождала свои традиции – за бивуачным столом собиралась его семья. Он не знал иной с тех пор, как покинул институтскую скамью. И лишь в бригаде – на привале, где-нибудь у реки, у костра, в палатке, еле освещенной походным фонариком, или за чайником на постое, а то и просто в неухоженной таежной охотничьей избе – рождалось привычное ощущение домашности, семейности. Другой семьи у Второва не было: вырос в детдоме, а жениться пока не успел. Вот и тянуло его к студентам, любил он их шумные разговоры, по-ребячьи задиристые, без запятых и без пауз. Начинает один, вмешивается другой, третий перебивает... Почему, думал он, не умеем мы разговаривать так же легко и непринужденно где угодно и с кем угодно? Что мешает? Возраст? Задумчивость, приходящая с годами? А эти не задумываются. Разговор возникает, как пулеметный обстрел, едва Костя успел принести ведерко с водой из родника в овраге, а Юра достал из рюкзака пластмассовые кружки и полуметровый батон «любительской» колбасы.

— Завтрак на бастионе Сен-Жерве, – говорит Генка.

— А что? Похоже... – подхватывает Юра. – Сергей Петрович, вы у нас, конечно, Атос. Костя – Портос. А Генка, как самый хитрый и вредный, Арамис.

— Стоп! – предупредил Второв ответную Генкину реплику. – Не ссориться!

— Да мы и не ссоримся, – лениво тянет Генка. – Сергей Петрович, скажите честно: что вы о нас думаете?

— В каком смысле?

Ну, легкомысленные, пустые и тэдэ. Так?

— Нет, не так.

— Значит, просто воробышки?

— Воробышки, – подтвердил Второв. – Только это не порок. Это проходит, и жаль, что проходит. Вон Игорь вовсю старается показать, что он уже не воробышек...

Игорь старше однокурсников года на три: пришел в институт после армии.

– Значит, считайте меня капитаном де Тревилем, – смеется он.

Второв оглянулся на пройденный с утра путь. С их «бастионного пригорка» отчетливо виднелся дачный поселок, откуда они тянули ленту. Среди редких берез белели аккуратные шиферные крыши. От дач все к той яге речке сползали по отлогому склону квадратики фруктовых садов, разделенные штакетником.

– Капут садочкам, – сказал Генка, перехватив взгляд Второва. – Под бокс обстригут.

Второв поморщился.

— Чем вы недовольны, Сергей Петрович?

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.