– Сегодня я.
Когда сталь уже разлили по ковшам, когда глухой и грозный шум цеха остался позади и по длинной, застекленной с двух боков галерее мы шли в бытовки, Шевченко объяснил:
– Корреспонденты толкутся днем и ночью. Любят этот цех. Как что, так по телевизору второй конверторный. Работает как часы. Бывает, сдадут так, что и года не хватит выйти на проектную мощность, а тут было – какие-то недели, и уже набрал... Где видано? Так ваш брат начальству здешнему житья не дает. Вконец заснимали. Борисов мне говорит: мы график составили. По каким дням я кинозвезда, по каким – Айзатулов.
Переход был длинный, мы все шли и шли, а впереди нас все перелетал и перелетал черный от копоти заводской воробей: не хватало, видно, характера затаиться где-либо за колонной да и переждать, пока мы пройдем.
– А правда, что начальник цеха племянник того Борисова?
Коля разулыбался.
– Он парень правильный, Юра Борисов. Не слабачок. В таком виде, говорит, не приму – упрется, и ты ему хоть что. О цехе не говорю – даже в кабинете ему несколько раз светильники переделывали. Другой раз, может, и послали бы его с нашей спешкой куда подальше, а тут: вдруг да правда? В цехе все, слушай, вылизывали. А когда уже сдали, я ему: Юра, давай-ка без всяких – дядя или не дядя? А он: как ты, может, заметил, раньше я на этот вопрос предпочитал так прямо не отвечать. Из соображений стратегии... да простит меня наш министр! Как видишь, говорит, это пошло на пользу. Ну, а теперь, когда цех сдали...
Черный запсибовский воробей набрался наконец храбрости, промчался у нас над головами, понесся обратно в цех.
– На смену опаздывает, – повел головою Коля. Кабинет начальника второго кислородно-конверторного
цеха Запсиба Юрия Алексеевича Борисова был такой, что мне невольно подумалось: не зря он заставлял его переделывать. Не пропало даром.
Хозяин кабинета, плотный, лобастый, с пронзительными глазами, усадил нас за большой полированный стол, поставил минеральную и стаканы, сел напротив.
Коля отставил стакан с пузырившейся водой, посмотрел на меня с долгим прищуром:
— Эксплуатация с монтажниками обычно как кошка с собакой. А у нас, ты понимаешь, такой контакт был – Юра не даст соврать. Однажды на нашем рапорте даже защищать меня взялся!
— А что? – поймался Борисов. – Если они такими начальниками управлений будут разбрасываться... я так тогда и сказал. Попробуй такую программу вытащи! Да будь ты хоть двужильный, сорвешься...
— Не готовы мы были, конечно, к такому объему, – сказал Коля. – Мы даже не поняли сперва, что нам предстоит...
— Так, а сибиряки как?
— Надо, значит, надо.
— А остальное – уже детали...
И тут я, конечно, понял, почему он не дал мне телеграмму. Почему он только что так настойчиво помалкивал, Шевченко. Не было у него знамени, которое он собирался удерживать полгода подряд, вот в чем дело. Не было на этот раз фомкой славы.
– А как у тебя...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Роман