С. ТУЛИКОВ. Каковы основные отличительные черты советской песни? Идейная глубина, высокие художественные достоинства. народность. Все это должно ощущаться в самой музыкально-поэтической песенной ткани. К сожалению, как мне кажется, в иных песнях, созданных в последнее время, музыкальная сторона нередко слабее поэтической. И эта облегченность музыкального языка не может не тревожить...

А. КОННИКОВ. В 1953 году ко мне – я был главным режиссером Мосэстрады – привели молодого композитора, студентку консерватории. Вот такую маленькую девочку. Я с удивлением смотрел на нее и думал: «Ну, что она может написать?» Потом на табуретку у рояля положили высокую стопку книг, потому что этой девочке было низко сидеть... Но когда она заиграла, я почувствовал, что присутствую при рождении МУЗЫКИ.

С. ТУЛИКОВ. Пахмутова?

А. КОННИКОВ. Да, это была Александра Пахмутова.

С. ТУЛИКОВ. Я понимаю, что вы хотите сказать. В каждой песне Пахмутовой есть свежая музыкальная мысль, навеянная традициями русской классики. Скажем, Рахманиновым, Чайковским. Не будем бояться их упомянуть. Конечно, нет никакого подражания, но какие-то корни просматриваются. какие-то огоньки, зажженные классиками. издалека сверкают. Пахмутова, я считаю, – выдающийся композитор, пример для многих.

А. КОННИКОВ. Лидер.

С. ТУЛИКОВ. Да, надо признать. Ее творчество несет в себе художественные решения, воспитывающие хороший вкус.

А. КОННИКОВ. Причем надо сказать и о разноплановости: у нее есть и героическая песня...

С. ТУЛИКОВ. У нее есть разные песни, и в каждой ощутима большая музыкальная культура, обретенная в стенах консерватории.

А. КОННИКОВ. Кстати, одна из наших бед – жанровое однообразие эстрадных песен. Нам нужны разные жанры: добродушная шутка, сатирическая песенка, эксцентрическая, танцевальная – да мало ли? Необходима веселая песня, ее очень не хватает. А у нас некоторое время назад все немножко шарахнулись в одну сторону: «густо шла» патетическая лирика...

С. ТУЛИКОВ. Иначе говоря, эстрадная баллада с речитативным запевом и патетическим, экспрессивным припевом. Обычно брался содержательный текст и решался облегченными музыкальными средствами. Как правило, первая половина была разговорной: где-то спел, где-то сказал...

А. КОННИКОВ. Где-то задумчиво склонил голову...

С. ТУЛИКОВ. Но этим уже сыты...

А. КОННИКОВ. Или вторая форма – с таким, знаете, полуцыганским разгоном...

С. ТУЛИКОВ. Да, с раскачкой. Но я вам скажу, в чем причина жанрового однообразия. Дело в том, что существует классический способ написания песни: музыка сочиняется на готовый текст. И от того, какие стихи принесет поэт, зависит и жанр будущей песни. А ведь есть и другой способ, не менее эффективный, когда композитор, не ожидая появления текста, который бы его вдохновил, пишет музыку. Для этого он должен чувствовать стихотворный размер.

А. КОННИКОВ. Стихотворную форму.

С. ТУЛИКОВ. Это тонкая вещь. Потому что можно написать такую музыку, для которой никакой текст, кроме абракадабры, не подойдет.

А. КОННИКОВ. Такие примеры мы знаем...

С. ТУЛИКОВ. К сожалению. Но известно, что в результате подтекстовки родились и многие хорошие песни, хотя «вгонять» текст в музыку – адская работа.

А. КОННИКОВ. Недавно. Серафим Сергеевич, меня пригласили на концерт одного ансамбля. Когда ансамбль начал играть, то немногие люди пожилого возраста, находившиеся в зале, быстро ушли.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.