- От - чертова комса, и старые хрычи туда же: без тормозов несутся, зашибут кого - нибудь...

Нечего греха таить. Некоторые ребята из Райкома, увлеченные порывом, показали себя. Если не ошибаюсь, то Мишка Коробов - был у нас такой - подал двойную норму вагончиков. И другие лицом в грязь не ударили.

Вот и уступы. Клоака, теплая, удушливая. Бензина нет, лампочки горят на вонючих маслах. Тяжело. Глаза болят.

Быстро скользят по земле белые пятна, это - саночники. Молодые ребята, большей частью комса. Вокруг пояса у них скручена цепь и пропущена между ногами. На руках и коленях когти, они скользят на четвереньках, как угри. Я с трудом различаю их движения, а у них глаза, как у кошек.

Каков должен быть энтузиазм рабочей молодежи, чтобы после недели такого каторжного труда вновь выйти на работу в единственный день отдыха!...

Колышется пламя лампочки. Едва видна фигура забойщика. То боком, то на коленях. Устали руки, но все же ретиво, усердно выстукивает кайло. Тук - тук - тук - тук... добывает груды черного золота.

Обернулся к нам, капли пота сбегают по черной копоти лица. Выделяются только седоватые волосы, глаза и зубы. На вид ему лет пятьдесят. А на самом деле только тридцать пять.

У меня мучительно сжалось что то внутри. Он понял, как видно. Говорит:

- Теперь еще ничего, восемь часов работаем, а вот раньше... - махнул рукой и отвернулся. А потом из - за плеча добавил:

- Помни, товарищ, как живет наш брат, шахтер...

Мы пошли дальше.

ОТОШЕЛ ДЕНЬ воскресника. Вечером собрались в клубе веселые, довольные. Особенно цвела молодежь. Старики тоже солидно улыбаются:

- Ну, что - ж, - говорят, - ежели еще раз придется постараться, мы не отказчики...

На «аудиенции» у предсовнаркома

ЧЕРЕЗ ПАРУ ДНЕЙ мы, в качестве делегатов от Донецкой молодежи, отправились к Христиану Георгиевичу Раковскому. Несмотря на то, что мы оба, т. - е. я и тов. Абраменков, рабочий рудника бывш. «Ропит», видали виды и бывали во многих перепалках, волнуемся необыкновенно. Оба нервничаем, но каждый старается виду не показать. Нас мучает вопрос: как это мы, комсомольцы, можно сказать, мальчуганы революции, и вдруг идем с докладом к седому, матерому волку этой революции?

Вновь проверяем документы на добычу, заверенные Центральным Правлением Каменноугольной Промышленности, наказы рабочих, резолюции и, наконец, попадаем в комнату Предсовнаркома Украины.

Не успели мигнуть, как он поднял нас на воздух и расцеловал в обе щеки.

Это докончило наше смущение. Я растерялся, говорю, а мысли сбиваются, путаются, радость так и хлещет через край.

Но и тов. Раковский был, пожалуй, не лучше.

Я слыхал не раз его выступления. Серьезные и веские, где каждое слово имеет огромный смысл. Но все это было спокойно, деловито, а здесь была какая - то мальчишеская, юношеская радость. Начинал он одно, потом сам себя перебивал, спрашивал о другом, а веселая улыбка не сходила с лица.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.