НЕ ТАК ДАВНО на трех московских заводах социологи распространили анкету. Касалась она труда и жизни станочников. Спрашивали социологи у станочников: что более всего ценят они в своей работе? Само ли ремесло? Зарплату? «Родство» с машиной, а значит, рационализаторский искус? Или, может, работу под крышей, не на ветру, не на морозе, не в ходьбе да беготне? Уж я не помню всех пунктов анкеты наперечет — были эти, были и другие...

Станочник со станка начинается. Одним из любимых эллинских украшений на камне было изображение Амура: бог любви, как заправский станочник, точит стрелы на быстром шлифовальном круге.

Но не будем заглядывать в историю. Оглянемся вокруг. Вон на обочине улицы расположился со своим нехитрым скарбом точильщик. В руках топор, нож, ножницы... Вращается, гонимый электричеством, каменный круг. Лишь только соприкоснется с ним железное лезвие — летит сноп искр. Задумывались ли вы когда-нибудь, что ведь это и есть один из самых древнейших на земле станков?

Пока не знали ни пара, ни электричества, круг точилки вращали с помощью педального привода, ногой. Так вращали его в Египте, Греции и Риме, вращали до и после новой эры, до и после Архимедова рычага. Потом пришла паровая машина с передаточными ремнями — трансмиссиями. Двадцатый век дал станку электрическую силу. Двадцатый век сделал станочника богатырем труда. Не зря станочников называют становым хребтом рабочего класса. Недаром по количеству станков, по численности станочной гвардии, по ее квалификации и знаниям в наш век определяют даже мощь государства. Тут к месту будет короткая справка: в нашей стране более трех миллионов станков, на каждом трудятся один-два человека посменно.

Парк станков растет. Полку станочников прибывает. Но у ворот какого завода не встретишь объявления: «Требуются...»? Кто же требуется? В голове списка, как правило, — станочники: токари, фрезеровщики, шлифовальщики, сверловщики, строгальщики, зуборезчики, расточники... Почему же станочников не хватает? Чего не хватает станочникам?

Социологи собрали анкеты. Анкет было без малого три тысячи. Три тысячи, конечно, не три миллиона, мнение одного нельзя считать мнением тысячи коллег. Но все-таки три тысячи есть три тысячи. Тем более, что социологическая анкета не мишень, где все стараются попасть в одно «яблочко». Тут выбирай на вкус. Социологи подвели итоги. На одном заводе 83 процента опрошенных, на другом — 69, на третьем — 62 на вопрос, что более всего ценят они в своей профессии, высказались так: товарищеские отношения в труде.

Кто-то усомнится: разве такой ответ — монополия станочников? Да за коллективизм, за солидарность в работе проголосуют люди всех профессий!

Допустим... И все-таки большинство станочников положило свои стрелы в одно коллективное «яблочко» не случайно. Разгадка столь же проста, сколь и таинственна: станки и руки делают одно дело, вместе с искусностью станков растет искусность рук. Еще примите во внимание множественность станков и рук, и вывод будет на ладошке: усложняются не только технологические схемы — и человеческие связи тоже...

Так что происходит в королевстве станочном?

ВСПОМНИТЕ. Одному из первых отечественных станков дали имя «ДИП». «Догнать и перегнать». Конструктор станка и станочник пролетарского государства бросили дерзкий вызов капиталистической индустрии.

«ДИП» встретишь нынче разве что в школьных мастерских... Да кое-где у заводских проходных старенький, натрудившийся ветеран отдыхает на пьедесталах. Он заслужил такую честь. Он «догнал».

Революция влила в станок силу, равную, пожалуй, энергетической. Шли вчерашние крестьяне, шли парни в солдатских шинелях на стройки первых пятилеток. Закончив строить, оставались в цехах молодых гигантов социалистической индустрии. Они тоже «Догоняли». История техники вряд ли удержит в памяти имена тысяч героев станочного труда, но они, безусловно, и есть те, кто историю эту делал своими руками. Американец Уитней, без малого двести лет назад построивший первый фрезерный станок, пожалуй, изумленно снял бы перед ними шляпу. Еще два века назад точность изготовления детали измеряли мизинцем, затем толщиной полей шляпы, позже в зазоры просовывали монеты... Ныне дело дошло до миллимикронов. Когда-то белка вращала колесо быстрее, чем крутился точильный круг, — теперь скорости звука, скорости света.

Вот лишь один эпизод из родословной советского станка.

Перед войной на всю страну прогремело имя фрезеровщика Ивана Гудова. Творил он чудеса: вдвое, втрое, наконец, в десятки раз стал перекрывать сменные задания. В станочном роду в семье фрезеровщиков появился «свой» Стаханов, и какой! Рекорды его казались необъяснимыми, сверхъестественными. Но... все было проще! Гудов ставил рекорды не один. У него был верный и безотказный помощник — станок.

Гудов начинал станочником-пооперационником (обыкновенный станок — одиночный инструмент — обрабатывалась одна деталь). Гудов сделал универсальным свой станок и сделался универсалом сам (несколько инструментов — несколько операций — несколько обрабатываемых деталей одновременно). Наконец, Гудов стал мастером автоматической обработки (он в меру возможностей того времени автоматизировал станок).

И сколько имен таких новаторов станочной техники помнит отечественное машиностроение! Генрих Борткевич, Павел Быков, Виталий Семинский, Алексей Чуев... Токари-скоростники, многостаночники... Обслуживая несколько машин, многостаночники, по сути, впервые создали станок-автомат с механическими «руками». Это уже был прообраз будущих автоматических линий, заводов-автоматов. Еще четверть века назад мы о них только мечтали. Сегодня это будни техники.

Даже на этом примере видно: за короткое время станок и станочник сделали три стремительных шага вперед.

Когда-то большинство среди станочников составляли пооперационники — так называли их потому, что станки выполняли одну, максимум несколько операций. Станков требовалось много, и станочников — много...

На смену пооперационникам пришли универсалы. Конечно, появились новые станки, но «смена караула» объясняется не только этим. За десять лет выпуск станков в США возрос в 6 раз, а технологической оснастки для станков — в 18 раз. Втрое больше! У нас тенденция точно такая же. Технологическая оснастка делает станок «многоруким», прибавляет ему сноровки, умения. Вчера станок умел выполнять одну-две операции, сегодня — полный десяток. Вместе со станком и вчерашний пооперационник превращается в универсала, исполнитель — в творца.

У пооперационников разделение труда достигало едва ли не идеала: каждый делал свою малую часть работы, не имея представления о целой, совокупной, о конечном ее результате. Универсалы квалифицированнее и шире: свою работу, будь то токарная, или фрезерная, или шлифовальная, они могут сделать всю.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.