— В пургу можно не ходить. Я ведь бухгалтер. Ничего не случится с моими бумажками...

Она устала от одиночества и, уловив в моем голосе сочувственные нотки, захотела выговориться.

— Обо мне заботятся. Чуть намек на циклон, наши женщины отправляют

меня домой. Если спешная работа, за меня делают. Такие внимательные... А знаете, сегодня сам Иван Иваныч дал свою машину, чтоб меня отвезти. Я отказывалась. Но он сказал, что вдруг меня дома ждут. Он такой добрый и понимающий...

Я закусил губу и судорожно глотнул. Что-то поднялось в горле и сдавило так, что не продохнуть.

— Знаете, мы с Павликом скоро купим машину. Я записалась на очередь. И мне сказали: года через три очередь подойдет. Мы как раз накопим денег. У нас будет большой отпуск. И махнем мы на машине через всю страну...

Авинова говорила долго, и я отрешенно слушал ее и поддакивал, и передо мной вновь встал тот февральский циклон. Год прошел с того времени.

Я представил себе вдову Авинову. Чувствовалось, она молоденькая. Как дико, неправдоподобно звучит в наши дни: молоденькая вдова. Они, конечно, строили с тем мотористом Авиновым, тоже салагой, планы на сто лет вперед. По себе знаю. Может, он и в море ушел, не испив до дна медового месяца. Мне самому когда-то на первом месяце женитьбы пришлось идти в рейс. Каждый день такие телеграммы закатывал, что кеп и радист, как я теперь понимаю, не могли читать их без улыбки и исподтишка, сожалеючи на меня поглядывали: парень как парень, а слюни распустил. «Считаю часы до встречи, целую сто миллионов раз...» Этой чепухой у меня каждая депеша заканчивалась.

Вот что может сделать с человеком несвоевременный выход в море... А эта женщина... От любви не сходят с ума. Это я знаю твердо. Но если вдруг жизнь, казавшаяся наполненной до краев ожиданием встреч, семейных радостей, всего-всего, что связано с любимым человеком, в какой-то день вдруг станет пустой и лишенной смысла, потому что единственного в мире, самого близкого больше нет, — этого человек может не выдержать.

Авинову, конечно, лечили и вылечили. Но когда приходит циклон, она вновь оказывается в прежней жизни и тянется душой к своему Павлику, она ждет его, потому что главным в ее прежней жизни было ожидание.

Мы не выпускали изо рта сигарет. И Вадим Сергеич, оглядев каюту, где под самым подволоком висела сизая туча, отвернул барашки иллюминатора. Стало слышно, как шуршат волны вдоль борта. Ветер, плеснувшись в каюту, закрутил, разгоняя, тучу дыма, сорвал с капитанского рабочего столика под иллюминатором какие-то исписанные листки...

— Нам надо всегда возвращаться, — глухо сказал старый капитан. — Во что бы то ни стало приходить из плавания. Потому что в конце концов дело здесь не только в нас самих.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.