Таня плюс Эдик

Но желанный голос, который произнес бы: «Осторожнее, Эдик», — так и не долетел до моих ушей.

Наконец я выбрался на крышу. Она дышала жаром и приятно хрустела под ногами.

— Кидай, кидай! — закричали мне снизу.

Я швырнул им мяч, все к нему бросились, подхватили, и тут же возобновился матч.

Слезал я без советов и указаний. А слезать — известное дело — гораздо труднее, чем влезать. Но, видимо, в моих способностях уже никто не сомневался, и спуск мне доверили совершить одному.

Когда же я стал на землю двумя ногами и привел более или менее в порядок брюки и рубашку, матч уже закончился. В углу двора звенели биты: Чикиряй организовал игру в «расшибалочку».

— А, — сказал Чикиряй, — верхолаз. Ставь на кон. По пятачку играем. Играть мне не хотелось, да и в кармане-то был всего двугривенный.

— Я посмотрю! — сказал я.

Игра была в разгаре. Все столпились возле горки монет, позабыв обо всем на свете.

К стенке прислонился чей-то велосипед, на его руле болтался Виталькин фотоаппарат, здесь же, под колесами велосипеда, лежал покинутый всеми футбольный мяч.

Чикиряй, наверное, выигрывал, потому что при каждом ударе биты слышались его восклицания: «Во дает!», «Во колет!», «Ну разбойник!». Когда же Чикиряй бил сам, то лишь покрякивал.

Я равнодушно смотрел, как под ударами бит переворачивались монетки.

Чикиряй вдруг притих. Все реже он бил, все больше в азарт входили другие. А Чикиряй стал мазать: ударит и выходит из кона до следующего раза. А вокруг монеток теснее и теснее сжимается круг ребят.

И тут я заметил, что Чикиряй, когда все склонились над монетками, снял с велосипеда Виталькин аппарат и быстро сунул его за ящики, которые были здесь же возле нас. Встретившись взглядом со мною, он понял, что я все видел. Тогда он прижал палец к губам и выразительно кивнул на ту стенку, где была моя надпись.

Снова Чикиряй стал выигрывать. Опять зазвучало: «Во дает!» и «Ну разбойник!»

Я стоял совершенно подавленный. Я не знал, как мне быть. Сказать Витальке про аппарат — тогда Чикиряй тут же выдаст меня с этой надписью. Не говорить? Да разве я...

— Ну, шустрики-мямлики, ставь по десять копеек! — закричал тут Чикиряй.

Смельчаков не нашлось. Чикиряй и так здорово всех ободрал. Мальчишки положили биты в карманы.

— Айда в футбол! — предложил Диман и откатил от велосипеда мяч. Кто-то из ребят взял велосипед за руль.

— Стой, — сказал Виталька. — А мой аппарат?