— Здравствуй. Ты сейчас приехал? Этим эшелоном? — спросила Лидуся, когда я подошел и взял ее за тоненькое запястье руки, державшей смычок.
— Ну да! — Я улыбнулся, показывая ей вещмешок.— Здравствуй, Лидуся. Видишь, я вернулся. Как ты тут? Играешь? — Я кивнул на музыкантов.— Помнишь тот оркестр, когда мы уезжали на фронт? Молоденький дирижер в очках...
— Он погиб, и остались какие-то его ноты. Он, оказывается, музыку сочинял... Три года тебя не было...
Мы смотрели друг на друга. Лидуся что-то торопливо ловила в моем лице, словно боясь, что такая возможность коротка и сейчас кончится вовсе вместе с этой торжественной, суетной и, может быть, единственной минутой встречи после такого возвращения. Мне было приятно, что она так смотрит.
— Почему же ты не писал? Ты стеснялся? — спросила Лидуся.
— О чем писать? Война ведь.— Я засмеялся: неужели она подумала, что я все еще не разучился стесняться!— Ты поступила в консерваторию?
— Нет. Работаю табельщицей на швейной. Папа Погиб. Мы остались с мамой. Я не могла ее бросить и уехать.
Я взял у нее скрипку, уложил в футляр. Я видел, что Лидуся наблюдает, как ловко это у меня получается. Вещмешок по-походному я надел на лямки, и мы пошли через опустевший перрон к выходу в город. Я улыбнулся, потому что какой-то солдат сказал другому:
— Видал вояку со скрипкой? Лучшего трофея в Германии не нашел. Чудак он!..
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.