На другой день мне позвонили по телефону, пригласили к двенадцати часам ночи пожаловать на телеграф, где будут прослушивать фонограмму песенок.

В то время в «Межрабпоме» был всего-навсего один с трудом заглушенный павильон для звуковых съемок, а зала для прослушивания не было и в помине.

Радиокомитет после окончания работы предоставлял нам свою студию, где был повешен специальный экран и поставлена аппаратура.

Звуковое кино, как всякое новшество, принималось консервативно: люди не любят пробовать что-то новое, тем более что первая звуковая документальная картина Дзиги Вертова с плохой записью, без полутонов и без диапазона звука, — очевидно, все было записано в одном регистре-форте — производила на зрителей своим звуком Удручающее впечатление. Вполне естественно, что и у некоторой части работников художественной кинематографии было скептическое отношение к говорящему кино. Не верили, что этот «аттракцион» можно использовать для художественных картин, поэтому к картине «Путевка в жизнь», которую хотя и пустили в производство, относились весьма скептически. И чтобы не давать материала для всяких ненужных и праздных разговоров, мешающих экспериментировать и работать, решено было никого не пускать на прослушивание материала, делать все тихо и по возможности секретно. А когда все будет освоено в такой степени, что можно передать на опыт другим группам, тогда и покажут.

Прослушать мою первую песенку собрались четыре человека. Это были: Нестеров — оператор, которого интересовало качество записанного им звука; Тагер — изобретатель звукового записывающего аппарата, его интересовало все; режиссер Экк — создатель первого будущего художественного звукового фильма, который готов был слушать свои кусни без конца — он еще не мог привыкнуть, что экран говорит, и я — артист — первый исполнитель блатных песен на экране.

Погасили свет и пустили на экран звуковую дорожку, по которой Тагер и Нестеров определяли частоту своих бегающих палочек — звуков.

Стало тихо.

Полились звуки гитары, а затем и мой «чарующий» голос запел:

« — Для чего я на свете родился,

Для чего родила меня мать...

Ах! Для того, чтоб...»

Слушали в темноте... Затем режиссер сказал:

— Послушаем еще раз! Прослушали и включили свет.

У меня был мокрый нос. Я, скосив глаза, смотрю на своих товарищей, и мне кажется, что и они трут себе глаза. Тогда я нахально спрашиваю:

— Плачете?

И четверо молодых и здоровых мужчин, не стесняясь, что их назовут сентиментальными, стали вынимать платки.

Они плакали от счастья.

Тагер плакал, что его изобретение пошло в производство и начнет эру звукового художественного фильма.

Оператор Нестеров — оттого, что он, записавший человеческий голос, будет первым звукооператором в истории кино.

Режиссер Экк был счастлив, что благодаря своей настойчивости и воле он будет режиссером и автором первого звукового фильма.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.