Сижу в гостинице. За окном солнечно и безлюдно. Давно опустели тротуары, похрустывающие аллеи скверов. Шире, чище, как бы просторнее стали улицы, строже дома, и словно разлохматились, одичали вдруг сосны в городском парке.

Три часа ночи.

Странное чувство испытываешь на Севере летом. Вот день проходит в заботах и делах, вот вечер показывают часы, вот — ночь, время спать. Но солнце, не снижаясь, все висит над горбатой землей, над сопками-терриконами, что окружают город со всех сторон, кочует от одной к другой, видно все кругом далеко и отчетливо: тихое бледное озеро, поднявшееся выше берегов, мшистые валуны, синеватые леса на линии горизонта. И не хочется спать, жалко, очень жалко тратить на сон солнечную ночь, так спокойно и щедро отпущенную Заполярьем. И возникает странное ощущение какого-то светлого, печально-томительного одиночества, и хочется, чтобы забрел кто-нибудь в твой неуютный гостиничный номер за делом или просто так — посидел бы, поговорил, помолчал.

Но город спит, привычный к ночному солнцу, никто не приходит, и ты сидишь на подоконнике, покуриваешь, смотришь, как белые, туманной струйкой вытянутые облака медленно проплывают в озере, как чуть заметно колышется от слабого ветра зеркальная вода у берегов, и невольно вспоминаешь то, что увидел, услышал, узнал здесь, на этой земле, под этим бессонным солнцем...

В поисках Зои

В Мурманске товарищ сказал мне с досадой: — Слушай, ну что ты тягомотину разводишь? Откуда, да как, да что!.. — Он явно был недоволен моей манерой разговаривать с людьми. — Ты спрашивай: «Зачем вы на Севере?» И сразу все станет ясно...

Мы сидели в горкоме комсомола, через несколько минут должно было начаться бюро. Мой товарищ поглядывал уже на часы, но тут отворилась дверь, и вошел невысокий парнишка с озабоченным лицом.

— Слышь, ребята, где мне Зою Бондаренко найти, не подскажете, а? — спросил он от порога высоким хрипловатым голосом. — Зоя Семеновна Бондаренко. Высокая такая, белая. Оспина у нее вот здесь вот, у брови. Не подскажете?

— Бондаренко? Зоя?.. Нет в горкоме таких.

— Ну, ясное дело, нет, — согласился парнишка. — Коли б была, не спрошал бы дак! — Он сел на стул, стащил с белобрысой, давно не стриженной головы кепку-восьмиклинку с поломанным козырьком и вытер рукавом лоб. — Ф-фух, избегался весь... Она, Зойка-то, слышь, у нас работала, в отряде, дак в институт вот поехала поступать.

— В какой?

— В какой! В какой! — вдруг начинает сердиться парнишка. — Кабы знать, в какой!.. Мне начальник велел: найди, передай, пусть скажет адрес, премия ей причитается. Найди, велел — и все. Вот чудик-то тоже! Найди! Мурманск-то, вон он какой! Найди! Найдешь тут! С утра бегаю!..

Постепенно выясняется, что зовут парнишку Макаром, лет ему восемнадцать, в прошлом году окончил школу и работает реечником в топографическом отряде. В Мурманск послали по мелким хозяйственным делам, с которыми он уже справился, велели особо не загуливаться, найти Зою и к утру быть на месте. Адреса он не знает, в какой институт поехала поступать, тоже не знает. Знает только, что найти надо.

— Премия-то ей сейчас ох как ко времени! — объясняет он и снисходительно добавляет: — Студенты, известно, какие они богачи!..

— В адресном бюро был? — допытывается мой товарищ.

— Был. Нету таких, не проживают.

— Может быть, по учетным карточкам поискать?..

И пока ребята из горкома роются в картотеке и звонят в райкомы, я внимательно рассматриваю Макара.

Одет он в черный свитер и в черный шевиотовый костюмчик, который ему слегка тесноват в плечах. На ногах порыжевшие, ободранные кирзовые сапоги, но крепкие еще, на много верст хватит. Он сидит, перебирает кепку короткими сильными пальцами и жадно, требовательно расспрашивает, что идет в кинотеатрах, часто ли танцы бывают в клубах, какие показывают спектакли — постановки, как он называет. Чувствуется, как изголодался он хотя бы по плохонькому кино в отряде, где электричества, и того нет.

— Полгода уж сидим, — вздыхает Макар. — Ишо там работы на месяц, а там уж на другое какое место дак...

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.