— Конечно, — сокрушенно сказал Гарри. — Это твое дело... Раз так уж получилось... Но все-таки разве это правильно?
Хэнди прошел через кухню, спустился по ступенькам и направился через двор к амбару. Закрыв за собой дверь амбара, он спустил курок охотничьего ружья.
Гарри вскочил со стула, не выпуская из рук цепь Папаши Прайса. Что это вдруг Хэнди вздумал стрелять?
С минуту он смотрел в окно, а потом пошел к амбару.
Обратно к дому Гарри шел очень медленно. Он был печален, но в выражении его лица было что-то еще совсем необычное. На какой-то момент даже почувствовал себя безудержно счастливым.
— Вот и все. Теперь Хэнди не придется уходить, — сказал Гарри вслух и широко, радостно улыбнулся. — И расставаться не надо.
Гарри вошел на крыльцо и снова занялся цепью. Он долго стоял и перебирал звено за звеном, любовно разглядывая их и ощупывая пальцами.
— Папашу Прайса можно похоронить на кладбище, если он так хочет, — громко проговорил Гарри. — А Хэнди будет лежать здесь, в этом дворе.
Гарри нежно взял цепь в обе руки и поднял ее навстречу лучам утреннего солнца.
— Пусть он всегда будет где-то рядом.
Перезел с английского И. Ковалев.
Нac вышибли из квартиры в Вест-Энде, где мы ввязались в картежную игру. И мы отправились напрямик через город к Нику, чтобы не бродить по городу в такую холодную ночь. Валил мокрый снег, пронизывающий ветер, как ножом, резал лицо. Двое или трое прохожих, попавшихся на пути, шли, согнувшись почти вдвое и придерживая онемевшими пальцами шляпы и полы пальто.
— Зачем ты позволил им вышвырнуть нас, Хэл? — спросил Тип. — Ведь по закону каждый может принять участие в игре. Мне случалось проигрывать и в лучших местах, чем это...
Тип налетел на фонарный столб, обернулся и лягнул его ногой.
— Зима — чертовски паршивое время, — продолжал он, — пойдем лучше по домам.
— У Ника должно быть натоплено, — сказал я, — пошли, завернем к нему ненадолго.
У Ника собралась обычная ночная компания. Все толпились вокруг печки, грея руки у ее раскаленных докрасна стенок. Комо, негр-швейцар, поддерживал огонь, повернувшись спиной к мокрому снегу, хлеставшему по окнам и двери. Когда мы с Типом вошли, откуда-то выскочил Ник и встретил нас на полпути.
— Сегодня я закрываю раньше, — сказал он, — так что вы, ребятки, ступайте по домам, хотя бы для разнообразия. То-то дома вам удивятся, а?
— Ты хочешь сказать, чтобы мы отсюда убирались? — спросил Тип.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.