– Вот... Могут спутать. Какие еще предложения?

В окна конторы изливался с по-вечеревшего, но светлого, чистого неба мягкий розовый свет. Тихий апрельский закат был под стать утренней заре.

– «Заря»!.. – сказал Трубников. – Заря – пробуждение новой жизни. Колхоз «Заря». Пойдет? Принято единогласно...

Вечер и ночь

Придя домой, Трубников спросил Семена, почему тот не был на собрании. Семен ел пшенник из алюминиевой миски, запивая молоком. вид у него был усталый, верно, только что вернулся из города. Он отыскал в ложке волосок, снял его толстыми пальцами.

– А чего мне там делать, против тебя голосовать? – произнёс мрачно.

– Быстро, однако, у вас связь работает! – удивился Трубников.

Семен старательно жевал кашу, брата он к столу не пригласил.

– Деревня, – сказал . он через некоторое время, – все враз становится известным. И про твои подвиги наслышаны, как ты с пьяным стариком при всем народе шута корчил.

Трубников прислонился спиной к печке, ловя ее почти остывшее тепло.

– Смотри, как бы. тебе в шутах не остаться, – сказал он довольно миролюбиво.

Вошла Доня с охапкой березовых чурок и свалила их у печки, чуть не на ноги Трубникову. Доне что-то понадобилось на лежанке, и, чтобы ей не мешать, Трубников сперва посторонился, затем вовсе отошел от печки. Он с утра ничего не ел, от голода, усталости и просквозившей его за день весенней свежести чувствовал неприятный озноб. Семен возил ложкой по металлическому донцу миски, иногда отрыгивая, хмуря брови, и тогда плоское лицо его становилось строгим, осуждающим.

– Раз у Доньки грудники – не имеешь права ее на работу гнать, прежде ясли построй, – заговорил Семен, когда Доня снова вышла в сени.

– Придет время – построим. А ты по той же причине думаешь отвертеться? Тебе тоже младенцев титькой кормить?

Трубников видел, как задрожала рука брата, державшая ложку, выбив дробь по краю миски. Семен отложил ложку и стал торопливо расстегивать нагрудный карман старого френча.

– Як тяжелой работе неспособный. Меня потому и в армию не взяли. Паховая грыжа, могу справки предъявить...

– Калымить и мешочничать ты здоров, а в поле работать больной? Ладно, найдем работу полегче.

– Не буду я работать, – тихо сказал Семен.

– Будешь! Иначе приусадебный участок отберем.

Трубников сказал это негромко, обычным голосом, и сразу после его слов в избу ворвалась Доня с красным, перекошенным лицом, – знать, подслушивала в сенях.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.