СЕНОКОС СТОЯЛ, лето жаркое. Уморился дед на работе, прибрел домой, лег на пол, возле двери, захрапел. Вдруг сон: будто бы он пьяный под кустом лежит и ползет к нему змея, шипит, посвистывает, выговаривает человечьим голосом: «вот вползу тебе в брюхо, буду там жить, жиреть, а ты, пьяница, пей самогон, я уважаю самогон, мне на пользу». А в этот самый миг девчонка малая, Акулька, зачерпнула ложкой воды ключевой, подкралась, да водичку - то в разинутый дедов рот и вылила. А сама мырк - мырк за печку. Застонал дед, продрал глаза, весь в поту. Хотел перекреститься, онемела рука. И заорал дед на всю избу:

- Господи, Суси Христе! Бабы! Мишка! Акулька!! Змея мне в рот вползла!

А девчонка захлебнулась хохотом, мырк - мырк в сенцы, в хлев, на улицу. И звонким там смехом взорвалась.

Пришла с работы бабка, пришел дедов сын с женой, пришел внук, Мишка комсомолец. И Акулька вкатилась шариком, глазенки у нее, как у хорька: веселый бисер.

Дед в переднем углу сидит, вдвое перегнулся, одной рукой брюхо гладит, другой - святой крест творит. Лицом сер, как толокно, трясется с неприятности. Рассказал дед всему своему семейству, как дело было, как змея вползла в него и лежит в брюхе, холодная, пищи просит, страсть как есть хочется... Ая - яй, беда какая!

Стали его отговаривать: этого, мол, сроду не бывает, просто, мол, это сон дурной. А бабка затрясла старой головой, сказала:

- Как это не бывает! Завсегда случается. Ох, говорила я тебе, старик, не жри винище, не благословясь... Вот и... Это не простая змея, а сам нечистик. Свят - свят - свят!

Дед пуще заохал, хнычет, сморщился:

- Пропал я совсем. Замучает она меня. Холодная, как лед, в глотку влезла.

Акулька же, точно не ее дело, сидит на полу горшечком, только хитрыми глазенками блестит. Дед в стон, дед чуть не плачет. И бабка слезы утирает кулаком, рот скривила, - жаль.

Тут комсомолец Мишка с речью выступил:

- Эх, дед, дед... Борода имеется, лысый весь, а ума не нажил..

И стал объяснять, что все это предрассудок, что бога нет, и все иконы надо было бы давно долой. Дед зыкнул на него, мать разругалась: «пащенок худой, безбожник!» Отец за кнутом руку протянул, да забоялся: теперь такие времена пришли, что собственного парнишку вздуть не смей, - живо в суд потянет.

А Мишка тоже в щеть пошел: белые волосы его взвихрились. Ткнул Мишка в засиженный мухами портрет Карла Маркса, рассудительно сказал:

- Почему же вот этому человеку сроду ни одна змея не могла вползти? Потому, что этот человек самый ученый, ему памятники ставят, и он никаких ваших змей не признает. А ежели - б которая и вползла, он бы ее, дьявола...

Дед под шумок Сел целый горшок каши - змеища, черт, прожорливая очень, - взял клюшку и пошел к священнику. Выслушал его священник, понюхал из тавлинки табачку, сказал:

- Я лично не верю, опыта со мной не было, но не могу и отрицать. А раз мой духовный сын пришел искать небесной благодати, что я могу предложить, кроме молебна с водосвятием. Неси, чадо, завтра пудик мучки.

На другой день, поутру, горячо со слезами дед молился в церкви. Бабка пришла, Акулька с матерью пришла, еще четыре старухи приплелись да старичок хромой. Все на коленях молятся, Акулька тоже. Надоело Акульке на коленях стоять, села горшечком, посматривает на икону. И покажись Акульке - угодник божий, что нарисован на иконе, по строгому взглянул на Акульку и пальцем погрозил. Испугалась Акулька, стала оправдываться в мыслях: «это я, дяденька, нарочно. Вот тебе Христос, я не запускала дедке змею в рот, ей - богу... Он врет старый дурак. Я совсем даже не при чем».

Мать покосилась на Акульку, ткнула в бок:

- Ты что это расселась, моська паршивая? Ты где?

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.